**Дневниковая запись**
Не родная она им, этим пятерым… А кто скажет…
У Егора не стало жены. Не смогла оправиться после родов.
Горевать не горевать, а пятеро детей осталось. Старшему, Николке, девять. Илюше семь. Близнецам Сашке и Лёше по четыре. А младшей всего три месяца, Оленьке, долгожданной дочке…
Не до печали, когда дети есть просят. А уложит всех сидит ночью на кухне, курит…
Сначала Егор сам справлялся, как мог. Свояченица приезжала, помогала немного. Больше родни у них не было. Хотела забрать Сашку с Лёшкой, мол, тебе легче будет. Потом из опеки двое приходили.
Предлагали всех детей в интернат отдать. Но Егор и слышать не хотел. Как это родных детей кому-то отдать? И как потом жить? Тяжело, конечно, но что поделаешь? Растут потихоньку вот и вырастут.
Старшим уроки иногда проверял. С Оленькой, понятное дело, больше возни было. Но тут и Колька с Ильёй помогали.
Да и медсестра патронажная, Нина Ивановна, часто приходила, заботилась. Как-то пообещала Егору няньку прислать. Всё-таки мужчине с младенцем нелегко. Мол, девушка хорошая, работящая. В больнице няней работает.
Своих детей у неё нет, замужем не была. Да только помогала растить братьев и сестёр из большой семьи, из соседней деревни. Так и появилась в их доме Люся.
Невысокая, крепкая, круглолицая, с немодной косой до пояса. И молчаливая. Лишнего слова не скажет. А в доме у Егора всё изменилось. И дом засиял всё вымыто, вычищено.
Детскую одежду перешила, перестирала. И за Оленькой успевала ухаживать, и еду готовить. В школе и садике сразу заметили перемены. Дети чистые, опрятные, пуговицы уже не пришиты чёрной ниткой на белом, локти не рваные.
Однажды Оленька заболела, температурила. Врач сказала вылечится, главное уход. Так Люся ночами у кроватки сидела, сама ни разу не легла. Выходила девочку. И как-то незаметно осталась в доме у Егора…
Младшие уже мамой стали звать, соскучились по материнской ласке. А Люся на ласку не скупилась. И похвалит, и по головке погладит. И обнимет. Ну а как же, дети всё-таки…
Старшие, Николка с Илюшей, сначала дичились, никак не называли. А потом просто «Люся» стали звать. Ни няня, ни мама просто Люся. Чтобы, значит, помнить, что своя мама у них была… Да и по возрасту она им в матери едва годилась.
Родня Люси была против.
Куда такую обузу на шею вешаешь? Мужиков в деревне мало?
Мужики есть, отвечала, да жалко мне Егора… Да и ребятишки привыкли, теперь искать кого-то…
Так и жили. Пятнадцать лет пролетели незаметно… Дети учились, росли. Конечно, не без проблем бывало, и нахулиганят. Егор сердился, за ремень хватался. А Люся останавливала: «Постой, батька, разобраться сначала надо…»
И поругаются, и помирятся. Уже никто в деревне её Люсей не звал. Людмила Васильевна с уважением. Николка к тому времени уже женат был, первенца ждали.
Молодые жили отдельно, Николай в совхозе работал. Да не последним механизатором был то грамота, то премия. Илюша в городе институт заканчивал, им Люся особенно гордилась сынок инженером будет.
Всё вместе делали и в детстве озорничали, и за друг друга горой стояли. Оленька в девятый класс перешла, тоже Люсина гордость. И петь, и танцевать мастерица, ни один праздник без неё не обходился.
А Егор всё думал, как хорошо Нина Ивановна жену ему подобрала…
Этим летом Люся почувствовала, что с организмом что-то не так. Никогда не болела, а тут вдруг в глазах темнеет, тошнит…
Егора с его сигаретой стала со двора гнать плохо ей становилось. Сначала думала пройдёт, ан нет. Пришлось к врачу идти.
Вернулась домой тихая, задумчивая. От Егора отмахивалась: «Ерунда, мол, всё в порядке».
Только вечером, когда все уснули, позвала Егора на крыльцо.
Садись, батька, поговорить надо… Знаешь, что врач сказал? У меня ребёнок будет… Поздно уже что-то делать, оставлять надо… Закрыла лицо руками. Стыд, вот стыд…
Егор только удивился. Сколько лет не было детей и на тебе!
Какой стыд, мать? Старшие уже почти разъехались, вдвоём, что ли, останемся? Видишь, природа всё правильно решила! Значит, готовиться будем!
Как детям сказать? Скажут, старая уже, а всё туда же…
Какая ты старая? Тридцать девять разве это возраст?
Ой, не знаю, что делать… Стыдно…
Ладно. Сам скажу. Завтра и скажу, как раз все соберутся.
И сказал. Только за стол сели так и объявил. Что, мол, дети мои дорогие, скоро у вас ещё брат будет. Или сестра. Вот так.
Люся голову опустила, в тарелке что-то разглядывала, покраснела до слёз.
Николка, который с женой в гости приехал, только рассмеялся:
Классно, мать! Молодец! Вот с моей женой вместе и рожайте! Детворе вдвоём веселее расти будет!
Сашка тоже обрадовался:
Давай, мам! Ещё братик нужен!
А Лёшка возразил:
Нет… Девочку. А то мальчишек у нас много, а девочка одна. Избаловали принцессу…
Оленька только фыркнула:
Избаловали… Ты баловал? Конечно, девочку, мам! Я ей бантики буду завязывать, платьица красивые купим!
Платьица… Она тебе кукла? встрял Илюша. Ребёнка ещё и воспитывать надо, поучительно сказал он.
Воспитаем, ответил Егор.
А Люся всё равно стеснялась и прикрывала растущий живот то платком, то в жару пальто накидывала будто ей прохладно.
Месяцы пролетели незаметно. Уже порадовались первенцу Николая мальчик! Илюша уехал доучиваться в институт, каникулы кончились. Сашка с Лёшкой тоже в сельхозтехникум поступили.
У Оленьки начался учебный год. В доме стало тихо, пусто. Оленька то в школе, то у подруг. Да и паренёк какой
