Лёша, взгляни на это чудо! восторженно крикнула Алевтина, её загорелая кожа отливала золотом, а глаза сверкали, словно волны под июльским солнцем. Она раскинула руки, будто пыталась обнять весь бескрайний берег Чёрного моря.
Её русые волосы, выгоревшие до соломенного оттенка, трепетали на ветру. Я же говорила, этот месяц станет для нас волшебным!
Лёша, стоявший рядом на горячем песке, поправил свою потрёпанную кепку и усмехнулся. Но за улыбкой скрывалась тяжёлая дума. Врачи дали ему два месяца, не больше.
Да, Лева, будет лучше всех, ответил он, стараясь не выдавать дрожи в голосе. Ты, как всегда, права.
Но слова из больницы не выходили из головы: «Четвёртая стадия. Шансов почти нет». Они приехали сюда, в Геленджик, потому что Алевтина отказалась сдаваться.
Пошли купаться? она схватила его за руку, глаза её горели. Хватит хмуриться! Помнишь, как в детстве прыгали с моста в Доне? Ты тогда боялся, что тебя унесёт течением прямо в трусах!
Лёша рассмеялся, и боль отступила на мгновение. Только она умела вытаскивать его из пучины отчаяния.
Я не боялся, просто осторожничал, отшутился он. Ладно, бежим. Но если меня съест медуза пеняй на себя.
Смеясь, как в пятнадцать лет, они побежали к воде. Алевтина резвилась в волнах, а Лёша смотрел на неё, затаив дыхание. Она была прекрасна, как рассвет над Крымом.
Их история началась в глухом городке под Воронежем, где все знали друг друга в лицо. Алевтина пришла в школу, как метеор новенькая, с огненной улыбкой и косами до пояса.
Она переехала с родителями из Ростова и сразу стала центром внимания. Лёша, долговязый и вечно с книгой в руках, даже не мечтал, что она его заметит. Но на школьной дискотеке он вдруг решился пригласить её на танец.
Ты не такой, как все, сказала она, глядя прямо в глаза. Не кривляешься, не стараешься казаться круче.
А ты не боишься, что я тебе ноги оттопчу? ухмыльнулся он. Она рассмеялась, и с той ночи они не расставались.
После школы Лёша уехал в Питер учиться на инженера, Алевтина в Москву на журналистику. Они писали друг другу письма, полные глупостей и признаний, а на каникулах убегали в лес, где целовались под старыми дубами.
В двадцать два они расписались. Свадьбу гуляли в местном клубе, где играл «Любэ», а шампанское лилось рекой.
Но жизнь быстро напомнила о себе. Крохотная съёмная квартира, бесконечные счета, ссоры из-за немытой посуды. Однажды Лёша в ярости хлопнул дверью:
Может, хватит мучить друг друга?
Алевтина молча села на диван, потом тихо сказала:
Лёш, я люблю тебя. Давай попробуем иначе.
Они завели правило: один день в неделю только для них. Без работы, без телефонов. Гуляли, пили чай на кухне, вспоминали юность.
Через пять лет они купили дом под Воронежем и открыли кафе. Потом родились двойняшки Даша и Настя. Алевтина пела им колыбельные, а Лёша чинил сломанные игрушки.
Но дети выросли, разъехались, и дом опустел. Чтобы заглушить тишину, они с головой ушли в работу. Открыли второе кафе, сутками не спали. И вот однажды Алевтина вдруг побледнела и рухнула на пол.
Лева! Лёша тряс её, пока не приехала «скорая». Врачи сказали переутомление. Но на следующий день она снова потеряла сознание.
Диагноз прозвучал, как приговор: рак. Неоперабельный.
Дома Алевтина спокойно сказала:
Не зови девочек. Я не хочу, чтобы они видели меня такой. Поедем к морю.
Он хотел спорить, но сдался. Если это её последнее желание он сделает всё.
Лёш, ты где? Алевтина плеснула в него водой, выдергивая из мыслей. Опять витаешь в облаках!
Я здесь, он нырнул под волну, скрывая слёзы. Просто вспомнил, как ты меня вчера в «дурака» обыграла!
Не зевай! она рассмеялась. Вечером пойдём в таверну? Хочу танцевать до утра!
Ты уверена? Может, отдохнёшь? он тут же пожалел о словах.
Лёша, я жива! её голос стал твёрдым. Обещай, не будешь хоронить меня раньше времени.
Обещаю, прошептал он, и они обнялись в тёплой воде.
Месяц у моря пролетел, как сон. Они ели мороженое на набережной, танцевали под гармонь, смеялись до слёз. Алевтина расцвела, будто болезнь отступила.
Однажды вечером на балконе отеля она сказала:
Лёш, я не боюсь. Даже если это конец, я счастлива.
Не говори так, его голос дрогнул.
Дома они пошли к врачу. Лёша боялся этого дня, как огня. Но доктор, изучив снимки, развёл руками:
Почти невероятно. Опухоль уменьшилась.
Лёша смотрел на жену, не веря услышанному. Алевтина плакала, смеясь.
Это море, прошептала она. Это наша любовь.
Они вернулись к жизни. Дочки примчались домой, и дом снова наполнился смехом.
Однажды утром Алевтина подмигнула ему:
Лёш, испеки свои блины. Я соскучилась по ним.
Он испёк. Они сидели на веранде, ели горячие блины с мёдом и смотрели, как солнце садится за горизонт.
Пока они вместе никакие бури не страшны.