Опоздав на поезд, она вернулась домой без предупреждения и не сдержала слёз.
Не успев на электричку, Арина решила вернуться домой без звонка. Едва переступив порог, она не смогла сдержаться. Холодный октябрьский ветер швырял в лицо острые капли дождя. Арина смотрела на удаляющийся состав, и внутри всё сжалось от досады. Опоздала. Впервые за пятнадцать лет регулярных поездок домой опоздала. «Как в дурном сне», подумала она, машинально поправляя выбившуюся прядь. Платформа была пустынной и неуютной, только жёлтые фонари отражались в лужах, создавая странные световые тропинки.
Следующий поезд только завтра утром, равнодушно сообщила кассирша, даже не взглянув на неё. Может, автобусом?
«Автобусом Арина поморщилась. Трястись три часа по разбитой дороге? Нет уж, спасибо».
В сумке зажужжал телефон звонит мама. Арина на мгновение замерла, глядя на экран, но не стала отвечать. Зачем тревожить? Лучше просто вернуться, ведь ключи всегда с собой. Такси мчалось по пустым улицам, а город за окном казался декорацией ненастоящей, плоской.
Водитель что-то бормотал про погоду и пробки, но Арина не слушала. Внутри росло странное чувство ни тревога, ни радость.
Старый дом встретил её тёмными окнами. Поднявшись по лестнице, она вдохнула знакомые с детства запахи: картошка с третьего этажа, стиральный порошок, аромат старого дерева. Но сегодня в эту привычную симфонию ворвалась какая-то фальшивая нота.
Ключ с трудом повернулся в замке, будто двери сопротивлялись. В коридоре было темно и тихо очевидно, родители уже спали. Осторожно пройдя в свою комнату, Арина старалась не шуметь. Включив настольную лампу, она огляделась. Всё как всегда: книжные полки, старый письменный стол, плюшевый мишка на кровати реликвия детства, от которой мама никак не могла избавиться. Но что-то было не так. Что-то неуловимо изменилось.
Может, дело в тишине? Не в обычной ночной, а в другой густой, липкой, похожей на прелюдию перед грозой. Казалось, дом затаил дыхание, ожидая чего-то. Арина достала из сумки ноутбук работа никуда не делась. Но, протягивая руку к розетке, случайно задела какую-то коробку. Та соскользнула с полки, рассыпав содержимое по полу.
Письма. Десятки пожелтевших конвертов с выцветшими марками. И фотография старая, с загнутыми уголками. Молодая мама ещё совсем девочка! смеётся, прижавшись к плечу незнакомого мужчины. Первая слеза упала на снимок ещё до того, как Арина осознала, что плачет.
Дрожащими руками она открыла первое письмо. Почерк выразительный, уверенный, совершенно незнакомый.
«Дорогая Вера! Знаю, что не должен писать, но молчать больше не могу. Каждый день думаю о тебе, о нашей Боюсь даже написать о нашей дочери. Как она? Похожа на тебя? Простишь ли ты меня когда-нибудь за то, что ушёл?» Сердце забилось сильнее. Арина схватила следующее письмо, потом ещё одно. Даты 1988, 1990, 1993 Всё её детство, вся её жизнь были описаны этими строками чужим почерком.
«видел её издалека у школы. Такая серьёзная, с портфелем больше её самой. Не решился подойти»
«пятнадцать лет. Представляю, какая красавица она стала. Вера, может, пришло время?..»
В горле встал ком. Арина машинально включила лампу, и жёлтый свет высветил из темноты старую фотографию. Теперь она вглядывалась в незнакомое лицо с жадным вниманием. Высокий лоб, умные глаза, чуть насмешливая улыбка Боже, у неё его нос! И этот привычный наклон головы
Арина? тихий голос матери заставил её вздрогнуть. Почему не предупредила, что
Вера замерла в дверях, увидев письма, разбросанные по полу. Краска сошла с её лица.
Мама, что это? Арина подняла фотографию. Только не говори, что это просто старый друг. Я вижу я чувствую
Мать медленно опустилась на край кровати. В свете лампы было видно, как дрожат её руки.
Николай Николай Сергеевич Воронцов, голос звучал глухо, будто из другой комнаты. Я думала, что никогда что эта история останется в прошлом
История? Арина почти закричала шёпотом. Мама, это же вся моя жизнь! Почему ты молчала? Почему он почему все
Потому что так было нужно! в голосе матери прорвалась боль. Ты не понимаешь, тогда всё было по-другому. Его родители, мои родители Просто не дали нам быть вместе.
Тихий гул самолёта опустился на комнату, как тяжёлая ткань. Где-то вдали прогрохотал поезд тот самый, на который Арина сегодня опоздала. Случайность? Или судьба решила, что пришло время правде выйти на свет?
Они просидели до самого утра. За окном медленно светало, а в комнате витал горький запах остывшего чая и невысказанных слов.
Он был учителем литературы, Вера говорила тихо, будто боялась спугнуть воспоминания. Приехал по распределению в нашу школу. Молодой, красивый, читал наизусть стихи Все девочки были влюблены.
Арина смотрела на мать и не узнавала её. Куда делась вечная сдержанность? Перед ней сидела другая женщина юная, влюблённая, с горящими глазами.
А потом мать стиснула зубы. Потом я поняла, что жду ребёнка. Ты даже не представляешь, что началось! Его родители кричали о «провинциальной овсянке», мои твердили о позоре
И вы просто сдались? Арина не смогла сдержать горечи.
Его перевели в другой город. Срочно, без разговоров. А через месяц познакомили с твоим она запнулась, с Сергеем Петровичем. Хороший человек, надёжный
«Надёжный, эхо отозвалось в голове Арины. Как старый диван. Как шкаф. Как всё в этих стенах».
Но письма Почему ты их сохранила?
Потому что не могла выбросить! впервые за ночь в голосе матери прорвалась настоящая боль. Это было всё, что осталось. Он писал каждый месяц, потом реже Но писал.
Арина взяла последнее письмо. Дата три года назад.
«Д
