**Дневниковая запись**
Сегодня, как обычно, вышел с Люськой на прогулку. Пока она обнюхивала кусты, ко мне подошли двое видно, выпившие. Один схватил за руку, другой за плечо, нагло так ухмыляются: «Пойдём, прокатимся!»
Но тут Люська я её такой ещё не видел вся взъерошилась, глаза горят, зубы оскалены. Не успел я понять, что происходит, как она уже бросилась на того, что держал меня. Свалила его на землю, встала над ним, рычит так, что мороз по коже
Когда мне исполнилось семь, родители выделили мне отдельную комнату. Но я наотрез отказался спать один. Каждую ночь кто-то из родителей то мать, то отец ложился рядом, чтобы я заснул. А если просыпался среди ночи один хватал подушку и шёл к ним. Ни уговоры, ни воспитательные беседы не помогали.
Так продолжалось, пока однажды под ноги мне не выкатился пушистый белый комок. Он дёрнулся, испугался и тут же наделал лужу. Пригляделся милейший щенок, такой трогательный, что я сразу закричал: «Мам, можно оставим?!» Начался торг: хорошо учиться, убираться, самому выгуливать собаку и спать в своей комнате без родителей. На первые условия согласился без раздумий, но последнее Потом сообразил: «Теперь я не один!»
Так у нас появилась Люська по документам вест-хайленд-терьер, а по характеру настоящая барышня с железной волей. И, что удивительно, я сдержал слово. Стал спать в своей комнате, а Люська превратилась в верного друга и в снах, и в буднях.
Она была красавицей: ухоженная, знала себе цену, держалась с достоинством. Других собак игнорировала, а к детям, которые норовили её погладить, относилась снисходительно будто принимала дань уважения. Но если какая-то псина осмеливалась подойти сразу оскаливалась и визжала от возмущения.
Чтобы исправить её нрав, мы с мамой записались в школу дрессировки. Три недели ходили, но Люська осталась прежней. Тренер развёл руками: «Она считает вас своей стаей. Ей больше никто не нужен». Ну и ладно нам и так хорошо.
Для прогулок мы выбирали пустырь за домом. Когда-то там были бараки, но их снесли остались лишь фундаменты да дикие яблони. С одной стороны частный сектор с покосившимися домишками. Большинство выгуливали собак на специальной площадке, но нам нравилось тут тихо, свободно.
И здесь Люська встретила свою судьбу.
Тем летом мне стукнуло пятнадцать, а Люське восемь. Я вытянулся, стал мечтательным, всегда с телефоном в руках. Люська же держалась, как уверенная в себе дама. Гуляли мы так: я в мыслях, она носом в траве. И вдруг нападение! На неё налетел лохматый здоровяк, похожий на овчарку, но более кудлатый и неугомонный. Весёлый, шумный, сразу начал кружить вокруг Люськи, тыкался носом, лизал её. Та застыла в растерянности.
Не бойся, он добрый! подошла старушка с палочкой. Играет, но не кусается.
Вижу, рассмеялся я, когда пёс принялся лизать мне руки, виляя хвостом так, что пыль столбом. От него разве что слюнями изойдёшь!
Раньше только во дворе гулял, но вчера внук выпустил на улицу так обрадовался! Вот я и решилась. А он твою собаку увидел и сразу к ней.
А моя глаз с него не сводит. Кажется влюбилась!
Чудесно! Вместе веселее. Его зовут Дружок. А я Мария Васильевна.
С той поры Дружок стал постоянным участником наших прогулок. Иногда ждал нас у пустыря, а если опаздывали Люська издавала звонкий лай, и через минуту он уже мчался к нам. Носились по траве, валялись в пыли.
Я брал с собой плед, расстилал под яблоней и читал. Люська и Дружок, наигравшись, укладывались рядом, соприкасаясь носами. Иногда к нам присоединялась Мария Васильевна приносила пирожки, садилась на край пледа и рассказывала истории. Я слушал с удовольствием старушка жила одна, сын и внук навещали редко. Пса ей подарили лет пять назад, думали мелкий, а он вырос в настоящего богатыря.
Без сына бы не справилась. На одну пенсию кормить дорогое удовольствие, вздыхала она, а Дружок смотрел на неё с обожанием.
С наступлением сентября гулять стали по вечерам. В тот день мы только вышли на пустырь Дружка ещё не было. Вдруг на поляну влетел чёрный джип с громкой музыкой и тремя подвыпившими парнями. Двое вывалились из него и, пошатываясь, направились ко мне, обходя с двух сторон.
Я отступил к яблоне, быстро включил на телефоне диктофон и сунул в карман. Потом шёпотом сказал Люське:
Зови Дружка. Срочно!
Теперь оставалось только надеяться, что он услышит.
Уговаривать Люську не пришлось она тут же залилась громким, низким лаем, зовя на помощь.
Вот это да! обрадовался один из парней, оглядывая её с одобрением. Не зря сюда приехали!
Классная псина! поддакнул второй, а Люська, услышав это, ощетинилась и зарычала.
Чего стоим? продолжил первый и вдруг схватил меня за руку. Пошли, прокатимся! Обещаю, целым вернём
Или почти целым, захохотал второй, хватая за другую руку.
Парни, вам это не понравится, сказал я без эмоций, выигрывая время. Сейчас придёт ещё одна собака. Лучше уходите, пока целы
Что, ещё одна дворняга? усмехнулся один и пнул Люську, а потом потянул меня к машине. Давай, надеюсь, хоть повеселимся!
Может, даже сожрёт нас, ржал второй, шлёпая меня по бедру. Но веселье закончилось быстро в следующую секунду его отшвырнуло, будто тараном ударило. Дружок врезался в него на полном ходу.
Я никогда не видел его таким: глаза налились кровью, взгляд безумный, из пасти течёт слюна, зубы оскалены, будто рвёт на части.
Не успели они опомниться, как Дружок уже сбил с ног того, что держал меня, и навис над ним, рыча, как разъярённый зверь.
Второй парень в панике отполз к джипу
