По совету тёти Надежды муж увез свою измученную болезнью жену в глухую деревню Год спустя он вернулся за её деньги.
Когда Валентина выходила замуж за Артёма, ей было всего двадцать два. Молодая, сияющая, с большими глазами и мечтами о доме, где пахнет свежей выпечкой, звучит детский смех, а в воздухе витает уют. Она думала, что это судьба. Муж был старше, сдержанный, немногословный но в его молчании она чувствовала опору. Тогда ей так казалось.
Свекровь с первого дня смотрела на неё с недоверием. Взгляд говорил яснее слов: «Ты недостойна моего сына». Валя изо всех сил старалась убирала, готовила, подстраивалась. Но этого было мало. То борщ слишком жидкий, то бельё развешано неаккуратно, то слишком часто смотрит на мужа с обожанием. Всё это раздражало свекровь.
Артём молчал. Он вырос в семье, где слово матери было законом. Не смел перечить, а Валя терпела. Даже когда слабела, когда пропал аппетит, когда даже подняться с постели стало трудом списывала всё на усталость. Никогда бы не подумала, что внутри неё поселилось что-то неизлечимое.
Диагноз прозвучал неожиданно. Поздняя стадия. Операция невозможна. Врачи только разводили руками. В ту ночь Валя плакала в подушку, скрывая боль от мужа. Утром снова улыбалась, гладила рубашки, варила суп, слушала упрёки свекрови. А Артём отдалялся. Больше не ловил её взгляд, голос стал холодным.
Однажды свекровь зашла к нему и тихо сказала:
Ты ещё молод, вся жизнь перед тобой. А она обуза. Что тебе в этом? Отвези её в деревню, к тётке Дуне. Там тихо, никто не осудит. Отдохнёшь. Потом начнёшь новую жизнь.
Муж не ответил. Но на следующий день молча собрал Валины вещи, помог сесть в машину и повёз её в глушь туда, где кончаются дороги, а время течёт медленнее.
Всю дорогу Валя молчала. Ни вопросов, ни слёз. Она знала правду: её убила не болезнь, а предательство. Их семья, любовь, надежды всё рухнуло в тот момент, когда муж завёл двигатель.
Здесь будет спокойно, сказал он, выгружая чемодан. Так легче.
Ты вернёшься? прошептала Валя.
Он не ответил. Только коротко кивнул и уехал.
Местные бабушки иногда приносили еду, тётка Дуна заглядывала проверить, жива ли ещё. Валя неделями лежала. Потом месяцами. Смотрела в потолок, слушала дождь по крыше, наблюдала, как деревья гнутся под ветром.
Но смерть не спешила.
Прошло три месяца. Потом шесть. В деревню приехал молодой фельдшер добрый парень с тёплым взглядом. Стал навещать её, ставил капельницы, подбирал лекарства. Валя не просила о помощи просто больше не хотела умирать.
И случилось чудо. Сначала понемногу встала с кровати. Потом вышла на крыльцо. Позже дошла до магазина. Люди удивлялись:
Оживаешь, Валюшка?
Не знаю, отвечала она. Просто хочу жить.
Прошёл год. В деревню приехала машина. Из неё вышел Артём. Серый, напряжённый, с бумагами в руках. Сначала поговорил с соседями, потом подошёл к дому.
На крыльце, закутавшись в плед, с чашкой чая, сидела Валентина. С румянцем на щеках, живая, с ясными глазами. Артём остолбенел.
Ты ты жива?
Валентина спокойно посмотрела на него.
Ты ждал другого?
Я думал, ты
Умерла? закончила она. Почти. Но ты же этого хотел, да?
Артём молчал. Тишина говорила красноречивее слов.
Я правда хотела умереть. В том доме, где течёт крыша, где руки немеют от холода, где рядом никого нет там я готова была поставить точку. Но кто-то приходил каждый вечер. Кто-то, кто не боялся метели, кто не ждал благодарности. Просто делал своё дело. А ты ушёл. Не потому, что не мог быть рядом потому что не хотел.
Я запутался, прошептал Артём. Мама
Мама тебя не спасёт, Артём, голос Вали был мягким, но твёрдым. Ни перед Богом, ни перед собой. Забирай свои бумаги. Денег ты не получишь. Дом я оставила тому, кто спас мне жизнь. А ты ты похоронил меня заживо.
Артём постоял с опущенной головой, потом молча ушёл к машине.
Тётка Дуна наблюдала с порога.
Иди, сынок, и не возвращайся.
Вечером Валя сидела у окна. Снаружи тишина. Внутри покой. Она думала о том, как странно устроена жизнь: иногда убивает не болезнь, а одиночество. А лечит не лекарство, а просто человеческое участие, тёплые слова и забота тех, у кого мы её даже не просили.
