Да просто воскликнула Алёна, бросив взгляд на свою свекровь. Мать говорит, ты стала странной.
Ах, мать говорит хмыкнула Алёна, вспоминая недавнюю ссору. Не могла же Мария Петровна рассказать, как Алёна ей нахамила, когда та начала вспоминать своё мрачное прошлое? И всётаки уже сотый раз.
Мария Петровна, сменим тему, вежливо, но настойчиво пробормотала Алёна.
Свекровь, только начавшая изнурительный монолог о своих недоношенных детях, задыхалась от возмущения и с недоумением посмотрела на молодую женщину.
Алёна, я же тебя поддержать хочу.
Спасибо, поддержка от человека с эмпатией уровня «хлебушка» мне не нужна.
Ты меня сейчас, глупый, назвала? в глазах Марии Петровны заструились слёзы.
В обычный день Алёна бы попыталась смягчить конфликт, могла бы уйти, придумать срочный звонок или «встретиться», которую «вот совсем забыла». Она бы нашла любую отговорку, чтобы спастись от натуги мамы, но горькие мысли штука коварная, особенно в период беременности, когда организм перестраивается как будто бы к чертям.
К пятому месяцу Алёна превратилась из мягкой, терпеливой женщины в настоящую бурю, готовую разрубить всё на своём пути. Засучив рукава, она спросила:
Как я должна к вам обращаться, если уже третий раз говорю, что не хочу обсуждать ваш неудачный опыт родительства?
У меня, кстати, другаутист. Он может внезапно начать танцевать в общественном месте, не поняв шутки, но даже ему ясно, что обсуждать такие темы с беременной полнейший идиотизм.
То есть я не только «тупая», но ещё и «идиотка»! воскликнула она, бросая слова в пустоту. Слова доброты от тебя я никогда не слышала.
Да, стоило бы их сказать! прошипела Алёна, захлопнув входную дверь. Выдохнула, вдохнула и, улыбнувшись, почувствовала, что победа за её спиной.
Она надеялась, что теперь её оставят в покое хотя бы на несколько недель, а лучше навсегда. Но надежда растаяла, когда разговор со свекровью стал лишь прологом новых проблем.
Глеб, её муж и сын Марии Петровны, за ужином сидел молчалив, задумчив. Алёна попыталась разговорить его, но он отвечал односложно, будто мыслями гдето в другом месте. На все её вопросы он лишь уверял, что всё в порядке. Алёна не связала его молчание с утренней ссорой со свекровью, решив, что Глеб, вероятно, перегружен работой или скрывает чтото, чтобы не тревожить её.
Через несколько дней разговор всё же завязался. Глеб неожиданно спросил:
Алёна, а тебе говорили о послеродовой депрессии? Она может появиться и у беременных, верно?
Возможно, но я не чувствую себя в депрессии. ответила она, пытаясь успокоить мужа. Если нужно, могу сходить к психиатру, но только если ты пойдёшь со мной и объяснишь врачу, почему я дала тебе повод подозревать «депрессию».
Да просто Мама говорит, ты странная стала, повторила Алёна, вспомнив их прежнюю перепалку.
Глеб, без обиняков скажу: если кто и нужен специалисту, то это твоя мать. Знаешь, что она мне сказала? сказала она резко.
Знаю, вы постоянно ссоритесь, парировал Глеб. Она считает, что ты ей специально подкидываешь плохие советы, а хорошие прячешь.
Что ты сейчас имеешь в виду? растерялась Алёна, не улавливая смысл его слов.
Глеб вспомнил, как пару недель назад мать купила ту же маску для волос, что стояла у Алёны, и уверял, что именно ей Алёна её посоветовала. По её мнению, Алёна подсказала «плохую» маску, а «хорошую», от которой волосы росли густыми, тайно оставила себе.
Что? Глеб, ты в женских штучках совсем не шаришь, взорвала её Алёна. Я же никогда не пользовалась аммиачными красками, утюжками; мои волосы от природы густые, поэтому я бы не советовала никому маску, предназначенную только для здоровых волос, а тем более такой, что портит волосы химией, даже если она сейчас называется «биозавивка».
Я отправляла ей правильный адрес, когда нужно было забрать посылку у твоего друга, показал Алёна переписку на телефоне, чтобы доказать свою правоту.
Понятно. Прости, я, кажется, ошиблась, полагая, что мама всё ещё в порядке. Что же стало причиной вашей ссоры? спросил Глеб.
Она начала рассказывать о своём горе, которое пережила четыре раза подряд, пока ты не появился, отозвалась Алёна. Но нельзя постоянно её втирать в разговоры, учитывая моё положение. Мне не хватает места для собственных проблем.
Ты хочешь сказать, что она убьёт? прервал её Глеб, вызывая у неё отголосок ужаса. После этого он позвал мать на разговор и вернулся домой с решением: отношения с ней больше не поддерживать.
Алёна обрадовалась: свекровь уже давно надоела своим неадекватным поведением, а попытки обвинять молодую жену перед супругом только усиливали её решимость. Родственники Глеба долго упрекали его, что он «променял мать на чужую женщину». Он лишь презрительно фыркал, отвечая, что мать его ребёнка не посторонняя, а виновата лишь она сама.
Судьбы решать не имели права, а вопросы о том, зачем матери захотелось разжечь конфликт с беременной супругой, оставались без ответа. Всё выглядело как типичная история, когда мать не готова делить сына с другой женщиной, и в итоге теряет всё.
Пусть хотя бы ребёнка увидит, возмущалась родня. Бабушка мечтает погладить внука в старости, а сын её лишил этой радости.
Вот вам бабушка, которой бы вы «подсовывали» своих внуков, парировал Глеб. Посмотрим, сколько ваши «крепкие браки» продержатся.
Он, кажется, получал удовольствие от споров с родственниками в переписках, даже жалел, что после всех предложений взять на себя заботу о бабушке родственникам ничего не остаётся, кроме как «отпустить» разговор в сторону.
Глеб ясно видел, что мать его недолюбливает, и понял причины, почему всё так сложилось. Он попытался вмешаться, но сил не имел; сделав пару замечаний, он окончательно оборвал контакт, и вместе с ним исчезла вся помощь, которой семья могла бы воспользоваться. Теперь маленький сын рос в тишине и спокойствии, а Алёна с Глебом делали всё, чтобы сохранить эту гармонию как можно дольше, желательно весь период его раннего детства.
Ближе к школе они планируют обучать его общению и «правильному» ответу на назойливые вопросы. Ведь у Алёны даже после беременности не пропали «зубы», а Глеб скромен, как и прежде. Скромность в наши дни лишь помогает людям оставаться в стороне, но практической пользы от неё мало.
Алёна считает, что ей повезло понять это рано, пока ещё можно было исправить ошибки, избавиться от паразитов, которые так долго тянули её к земле.
