Кто вы?!
Юлия застыла в дверях своей квартиры, не веря глазам.
Перед ней стояла незнакомая женщина лет тридцати с небольшим хвостиком, а за её спиной мерцали двое детей мальчик и девочка, внимательно изучающие неожиданную гостью.
В прихожей лежали чужие тапочки, на вешалке висели незнакомые куртки, а из кухни доносился аромат борща.
А вы кто? женщина нахмурилась, инстинктивно прижимая к себе младшего ребёнка. Мы здесь живём. Григорий пустил нас. Он сказал, что хозяйка не против.
Это МОЯ квартира! голос Юлии дрожал от возмущения. И я вам точно не разрешала здесь жить!
Женщина смутно моргнула, оглядывая разбросанные по полу игрушки, кухню, где сушилась детская постель, будто искала подтверждение своих прав на это жильё.
Но Григорий Михайлович сказал Мы с ним родственники Он сказал, что вы не против Что вы добрая и понимающая
Юлия ощутила нечаянное возмущение и шок, как будто на неё вылили ведро холодной воды.
Она медленно закрыла дверь и оперлась спиной о неё, пытаясь собрать мысли. Её дом, её пространство, её жизнь а она оказалась в нём чужой
Год назад всё было совсем иначе. Юлия отдыхала у моря, наслаждаясь заслуженным отпуском после завершения сложного проекта по реконструкции исторического здания в центре Днепра.
В тридцать четыре года она была успешным архитектором, привыкшей полагаться только на себя. Карьера занимала большую часть её жизни, и она не жаловалась работа приносила удовольствие и стабильный хороший доход.
Григория она встретила на набережной в один из жарких августовских вечеров. Он был обаятельным мужчиной, чуть старше её, с тёплой улыбкой и внимательными карими глазами.
Разведённый уже три года, двух детей мальчика десяти лет и девочки семи, он работал прорабом в крупной строительной компании.
Григорий ухаживал постарому, романтично: ежедневные цветы, рестораны с видом на море, долгие прогулки по набережной под звёздами.
Ты особенная, говорил он, нежно целуя её руку. Умная, самостоятельная, красивая. Я давно не встречал таких цельных женщин. Ты знаешь, чего хочешь от жизни.
Юлия таяла от его слов и внимания. После череды неудачных отношений с мужчинами, которые боялись её успеха или пытались конкурировать с ней, Григорий казался настоящим подарком судьбы.
Он уважал её работу, с интересом расспрашивал о проектах, поддерживал в трудные моменты, когда заказчики требовали невозможного.
Мне нравится, что ты сильна, говорил он. Но при этом остаёшься женственной, нежной, чувственной.
Отпуск закончился, но отношения продолжились. Григорий приезжал к ней в Днепр, она к нему в Николаев. Видеозвонки, сообщения, планы на будущее.
Через восемь месяцев он сделал предложение прямо там, где они познакомились.
Свадьба была скромной, но тёплой. Юлия переехала в Николаев к мужу, устроилась в местную архитектурную мастерскую, а свою квартиру в Днепре оставила пустовать.
Мы теперь одна семья, говорил он, крепко обнимая её. Мои дети твои дети, мои проблемы твои проблемы. Мы всё преодолеем вместе.
Сначала Юлия была счастлива. Ей нравилось ощущение настоящей семьи, тепло домашнего очага, детские голоса в доме. Она с радостью помогала Григорию с детьми, покупала им подарки, оплачивала секции и кружки, возила к врачам.
Но постепенно чтото начало меняться.
Сначала мелочи Григорий брал деньги с её карты, не предупреждая. «Забыл спросить, прости», говорил он, когда она видела списание.
Потом стал чаще просить помочь с алиментами бывшей жены.
Ты же понимаешь, говорил он, разводя руки виноватой улыбкой. Дети не виноваты в том, что у родителей в этом месяце нет зарплаты. А у меня сейчас сложности на работе, просто задерживают выплату.
Юлия понимала и хотела помочь. Она любила Григория и искренне привязалась к его детям.
Но со временем просьбы становились постоянными и всё более крупными
Оплатить поездку детей к бабушке в Тернополь, купить новую зимнюю одежду, внести деньги за летний лагерь, оплатить репетитора по математике.
Самое тяжёлое Григорий начал переводить деньги бывшей жене прямо с карты Юлии, даже не предупреждая её.
Это же наши совместные дети, оправдывался он, когда Юлия возмущалась очередным переводом. Ты же их любишь.
И потом: у тебя зарплата выше моей. Тебе же не страшно?
Дело не в том, страшно или нет, тихо, но твёрдо ответила она. Это мои деньги, и ты мог бы хотя бы обсудить со мной это заранее.
Конечно, конечно. В следующий раз обязательно спрошу.
Но следующий раз ничем не отличался от предыдущего.
Юлия начала ощущать себя не женой и партнёром, а удобным источником финансирования. Её мнение не спрашивали, её просто ставили перед фактом.
Каждый раз, когда она пыталась возразить или обсудить семейный бюджет, Григорий обвинял её в сухости, эгоизме и нежелании быть настоящей семьёй.
Я думал, ты другая, говорил он с горечью. Думал, что деньги для тебя не главное
В тот майский день, когда она решила навестить больную мать в Днепропетровской области и заодно заехать в свой родной Днепр проверить квартиру, Юлия ещё надеялась, что всё наладится. Возможно, небольшая разлука поможет им переосмыслить отношения и найти компромисс.
Но то, что она увидела в своей квартире, превзошло все её худшие опасения.
Квартира была в состоянии обжитого беспорядка. На кухне стоял огромный немой посуд, в ванной сушилась чужая бельё, а в её спальне стояла детская кроватка.
На столе лежали неоплаченные счета за коммунальные услуги на сумму более одиннадцати тысяч гривен.
Сколько вы здесь живёте? спросила Юлия, стараясь сохранять спокойствие и не взрываться криком.
Уже три месяца, ответила женщина, всё ещё не осознавая масштаб ситуации. Григорий Михайлович сказал, что можно пожить, пока не найдём чтото своё. Мы платим, конечно. Шесть тысяч в месяц. Но он сказал, что вы согласны, у вас большое сердце.
Юлия выхватила телефон, дрожащими от гнева руками, и набрала номер мужа.
Григорий, ты вообще забыл спросить меня чтото?! не дождавшись приветствия, выпалила она. Заселил в мою квартиру какуюто семью без моего ведома. И где же деньги за аренду? Восемнадцать тысяч за три месяца!
Юль, успокойся голос Григория был виноватооправдательный. Это же дальняя родня, Светлана с детьми. Там дети маленькие, им негде было.
Ты ведь сам там не живёшь. Ты же не против помочь людям? А деньги я собираю на наш совместный отпуск в Турции, хотел сделать сюрприз.
В тот момент внутри Юлии чтото окончательно сломалось. Не от злости, а от ясного, холодного понимания. Она поняла, что для Григория она была не женой и партнёром, а удобным ресурсом.
Её квартира, её деньги, её жизнь всё было в его распоряжении, и он даже не счёл нужным спрашивать её мнение.
Григорий, сказала она тихо, но со стальной твёрдостью в голосе. У твоих родственников есть неделя, чтобы освободить мою квартиру.
Юля, ты с ума сошла? голос мужа стал резким. Там же дети! Куда они пойдут? Ты что, совсем безсердечна?
Это не мои проблемы. Неделя. И я хочу все деньги за аренду.
Как ты можешь! Ты же моя жена, у нас же семья!
Не начинай! В нормальной семье спрашивают мнение каждого, а не ставят перед фактом.
Она повесила трубку и обернулась к женщине, которая с ужасом слушала разговор.
Мне очень жаль, сказала Юлия, и в её голосе действительно звучало сочувствие. Но вы должны съехать. Моё согласие никто не спрашивал.
Последующие дни прошли в активных действиях. Юлия вызвала слесаря и сменила замки. Обратилась к юристу, чтобы правильно оформить развод и разделить финансы. Заблокировала Григорию доступ к своим счётам и картам.
Он звонил каждый день, умолял, обвинял, пытался давить жалостью.
Я думал, у нас настоящая семья, говорил он с надрывом в голосе. Я думал, мы одна команда, что ты меня действительно любишь.
Ты думал, что моим имуществом можно распоряжаться в одностороннем порядке, спокойно поправила Юлия. А оказалось, что нет.
Ты безсердечная женщина! Изза какихто денег разрушай семью!
Семью разрушил ты, когда решил, что моё мнение не важно.
Развод прошёл быстро совместного имущества практически не было, детей тоже. Григорий вернул часть денег, потраченных на свои нужды и родных, но далеко не всё. Юлия не задерживала судебные разбирательства ей просто хотелось как можно быстрее закрыть эту болезненную главу своей жизни.
Ты пожалеешь, сказал Григорий на последней встрече у нотариуса. Останешься одна, никому не понадобится. Ведь кто нужен такой холодной женщине?
Я сама себе нужна, спокойно ответила Юлия. И этого мне достаточно.
Когда все формальности были улажены, она собрала вещи и уехала от него, от моря, от проблем. В поезде, глядя в окно на мерцающие пейзажи, она думала не о потерянной любви, а о том, как важно не терять себя в этом чувстве. И как важно помнить, что истинная любовь не требует жертв и самоотречения.
— Кто вы, какие тайны скрывают ваши корни?!