Он оставил меня ради юной Маринки. А потом позвонил и спросил, можно ли вернуться.
Собрал чемодан и ушёл, не обернувшись. Сказал лишь, что влюбился, что ему надо вновь «почувствовать чтото настоящее».
Я стояла в дверях с чашкой кофе в руке и наблюдала, как уходит мой муж тот самый, с кем тридцать лет делили завтрак, счета и тишину между фразами.
Я не крикнула. Не заплакала. Я даже не спросила, кто она. Потому что это уже не имело смысла. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: решение было принято давно, и теперь я лишь последняя глава, женщина, которой нужно отдать ключи и счета.
Первые дни были как грёза. Ходила по квартире в полном молчании, не включала радио, не брала трубку. Дети позвонили, будто чтото почувствовали я сказала, что всё в порядке. Не хотела жалости. Не хотела вопросов. Хотела исчезнуть, хотя бы на миг.
Потом пришёл гнев. Ведь я не была плохой женой. Я готовила, стирала, слушала. Сдавалась в имя «мы». А когда он решил искать «свое счастье», он даже не нашёл смелости посмотреть мне в глаза.
Прошли недели. Я научилась спать в одиночестве, делать покупки, не проверяя, что ему нравится. Стала ходить на долгие прогулки. Иногда с зонтом, иногда без. Иногда с мыслями, иногда в пустоте. Но с каждым днём дышала легче.
И когда я уже думала, что всё закрыто, прозвонил дверной звонок.
Он стоял в проёме: седой, уставший, с чемоданом в руке, в глазах то, чего я никогда в нём не видела.
Можно войти? спросил тихо. Хочу поговорить.
Я посмотрела на него, не понимая, кто этот человек, исчезнувший без слова, а теперь возвращающийся, будто время остановилось.
Я впустила его без лишних слов. Мы сели в гостиной, в том же месте, где когдато вместе пилали утренний чай и болтали о пустяках. Он держал чемодан на коленях, будто не знал, где его поставить. Я сидела напротив, руки скрещены, готовая слушать но уже не той, что была раньше.
Всё не срослось, сказал он после паузы. Я думал, что знаю, чего хочу. Что могу начать заново. Но
Он замолчал, ждя моего ответа, а я молчала. Ведь когда тебя бросают без прощания, ты не обязана помогать искать путь назад.
Она была молода. Другая. Меня заворожила. Всё казалось новым, и я вновь почувствовал юношеский задор. Но потом вернулись счета, обязанности, будничность. И я понял, что искал не женщину, а самого себя. Только не там, где нужно.
Я сжала ладони на коленях.
Зачем ты вернулся? Тебя разочаровала она? Не выдержал? Здесь легче?
Он посмотрел на меня с смесью стыда и усталости.
Потому что скучаю. Потому что только сейчас вижу, что имели, и кем ты была для меня.
Я встала и подошла к окну. За стеклом октябрьское солнце, ктото выгульивал собаку, дети возвращались из школы. Всё выглядело обычным, но во мне уже ничего не было обычным.
Пока тебя не было, произнесла я тихо, я научилась жить самой. Не потому, что хотела, а потому, что должна была. И я уже не та женщина, которую ты оставил.
Я обернулась к нему и впервые понастоящему посмотрела.
Теперь я решу, останешься ли ты частью моей жизни.
Он не стал умолять, не встал на колени. Лишь кивнул, будто понял, что карты теперь в моих руках. Положил чемодан рядом с креслом и спросил, можно ли остаться на ночь. Не из милосердия, не из удобства просто захотел немного喘чать, немного пространства.
Я согласилась. Не знаю, почему. Может, хотела дать ему шанс увидеть мой мир без себя. А может часть меня всё ещё была любопытна, что значит его возвращение.
В последующие дни он был тихим, осторожным. Не трогал меня, не пытался возобновить прежние ритуалы. Сам завтрак готовил, помогал с обедом, предлагал сходить в магазин. Но я уже не ждала его ходов. У меня был свой распорядок, свои дела, своя тишина и это было моё.
Однажды вечером мы сели вместе. Он спросил, можем ли начать с чистого листа, иначе, с уважением, без притворства. Сказал, что не ждёт мгновенного прощения, понимает, если это конец.
Я не ответила сразу. Долго смотрела на его бледное лицо, морщины глубже, чем год назад, глаза, в которых уже не было уверенности, а лишь человеческой уязвимости. И тогда я подумала, что сама теперь держу выбор в руках.
Я положила руку на стол не на его, а рядом.
Мне нужно время. Но в этот раз ты будешь ждать.
На следующий день он вышел на прогулку и прислал сообщение:
«Спасибо, что позволила мне вернуться. Я знаю, это не значит, что я вернулся полностью.»
Я лёгкой улыбкой кивнула. Возможно, это и есть новое. На этот раз голос был моим.
