Во время ужина моя дочь тихо подложила передо мной сложенную нотку. «Сделай вид, что ты болеешь, и убегай отсюда», гласило написанное её знакомым почерком. Я развернула смятую бумажку и поняла, что эти пять слов изменят всю мою жизнь: «Сделай вид, что ты больна, и уйди». Я посмотрела на неё, растерянно, а она лишь отчаянно кивала, глаза просили поверить. Позднее я поняла, зачем.
Утро началось, как любое другое, в нашем доме на окраине Москвы. Прошло чуть более двух лет, как я вышла замуж за Дмитрия, успешного бизнесмена, которого встретила после развода. В глазах соседей всё было идеально: уютный коттедж, деньги в банке и дочь, Алёна, наконецто обрела стабильность, которой так не хватало. Алёна с четырнадцати лет была тихой наблюдательной, впитывала всё вокруг, как губка. Сначала её отношения с отчимом были напряжёнными, как у любого подростка, но со временем, казалось, нашлись общие нотки. По крайней мере, так мне казалось.
В субботу утром Дмитрий пригласил партнёров на бранч у себя дома. Важное событие: обсуждали расширение фирмы, и он хотел произвести хорошее впечатление. Я всю неделю готовила меню, подбирала мелкие детали декора. Стояла в кухне, доводя салат до готовности, когда вошла Алёна. Лицо её было бледным, в глазах читалась странная тревога.
Мама, прошептала она, будто пытаясь стать незаметной, надо показать тебе коечто в своей комнате.
Дмитрий вошёл в кухню, поправив галстук, и, как всегда безупречно одетый, даже в домашней обстановке, спросил:
О чём тихо шепчетесь?
Ничего важного, отозвалась я автоматически, Алёна просит помочь с уроками.
Поторопись, сказал он, глядя на часы, через полчаса гости, нужно, чтобы ты была готова встречать их со мной.
Я кивнула и пошла за Алёной по коридору. Как только мы вошли в её комнату, дверь с шумом защёлкнула. Я насторожилась.
Что случилось, дорогая? спросила я, чувствуя, как сердце учащается.
Алёна не ответила. Вместо этого она достала маленький листок со стола и, дрожа, протянула мне. Я раскладила его и прочитала: «Сделай вид, что ты больна и уйди сейчас».
Что за игра? спросила я, раздражённо, у нас нет времени на шутки, гости уже на пороге.
Это не шутка, её голос едва слышен, пожалуйста, мама, поверь мне. Ты должна уйти из этого дома прямо сейчас. Придумай любой предлог, скажи, что плохо себя чувствуешь, и уйди.
В её глазах читалась паника, которой я никогда не видела в своей дочери. «Алёна, ты меня пугаешь», проговорила я, пытаясь понять, что происходит.
Тут в коридоре послышались шаги. Дверь открылась, и вошёл Дмитрий, лицо его приняло раздражённую маску.
Что происходит? Почему так долго? сказал он, глядя на часы.
Я, движимая странным порывом, решила довериться дочери.
Прости, Дмитрий, сказала я, прикрывая лоб, вдруг меня охватила головокружительность, кажется, мигрень.
Он нахмурился, будто не веря.
Сейчас? Ты же была в полном порядке пять минут назад.
Я не знаю, отмахнулась я, пытаясь выглядеть больной, мне нужно принять таблетку и прилечь.
Он кивнул, но тут прозвенел звонок, и он поспешил к гостям, оставив меня одну.
Алёна схватила меня за руки.
Не ложись в кровать, нам нужно уйти сейчас. Скажи, что тебе нужна аптека, возьми меня с собой, прошептала она.
Я попыталась возразить, но её страх заставил меня действовать. Мы взяли сумку и ключи, выбежали в машину, где меня уже ждала Алёна, дрожащая от волнения.
Веди, мама, сказала она, глядя в окно, будто ожидая увидеть чтото ужасное, уезжай отсюда. Я всё объясню в пути.
Я завелась, пока мысли вращались в голове. Что может быть столь опасным? Алёна начала рассказывать, и мир перевернулся.
Дмитрий хочет меня убить, всхлипнула она, я слышала, как он ночной звонок говорил о яде в моём чае.
Я резко затормозила, почти врезавшись в стоящий на светофоре грузовик. Сердце закрушилось, дыхание стало тяжёлым, слова дочери звучали, как из дешевого фильматриллера.
Что ты говоришь? спросила я, голос дрожал, это не шутка.
Алёна слезами украсила глаза, голос дрожал от гнева и страха.
Я слышала, как он сказал: «Все готово к завтрашнему дню. Хелена выпьёт чай, как обычно. Всё будет выглядеть как инфаркт. Ты уверена?» прозвучало в её памяти.
Я сжала руль, пальцы побелели. По её словам Дмитрий планировал отравить меня, чтобы получить страховое возмещение в размере миллиона рублей, полис который они заключили полгода назад.
Алёна показала мне листок с выпиской из другого счета, куда он тайком переводил деньги, и документ о долгах компании, почти в банкротстве. Я держала в руках доказательства, будто в пальцах лежала правда, разрубленная ножом.
Сердце сжалось от мысли, что я была обманута всё это время. Я была в ловушке, в которой человек, которого я любила, хотел меня убить ради денег.
Нужна полиция, сказала я, доставая телефон, но у меня нет доказательств.
Алёна ответила:
Мы можем позвонить, хотя бы полицейским. Я сделаю фотографии, а ты держи меня рядом.
Мой телефон задрожал от новых сообщений Дмитрия: «Где ты? Гости ждут». Всё казалось обычным, обыденным, как будто я проснулась в обычный будний день.
Что делать? спросила Алёна тихо.
Мы решили собрать доказательства, а затем уйти. Я собиралась сказать, что иду в аптеку за сильным обезболивающим, а Алёна пойдёт в свою комнату, делая вид, что тоже больна.
Мы вернулись в дом, где Дмитрий уже стоял в центре гостиной, рассказывая шутки. Услышав наш вход, его улыбка исчезла на миг.
О, вы вернулись, сказал он, обнимая меня за талию, как ты себя чувствуешь?
Немного лучше, ответила я, пытаясь звучать спокойно, таблетка уже подействовала.
А ты, Алёна? спросил он, глядя на дочь, тоже неважно?
У меня тоже болит голова, пробормотала Алёна, пытаясь сыграть роль.
Он принёс мне стакан воды, а я отвергла шампанское, сказав, что оно не сочетается с лекарством. Дымок в его глазах коротко притух, но я не заметила, как он попытался подсмотреть в мои мысли.
В тот момент телефон зазвонил. На экране вспыхнуло слово «Сейчас». Я замерла. Это был сигнал Алёны: «Беги сейчас». Я извинялась перед гостями, говорила, что мне нужно проверить, как чувствует себя Алёна, и быстро бросилась к её комнате.
Там она уже держала в руках фотографии бутылочки без этикетки, найденной в ящике рабочего стола, и листок с расписанием, где было написано: «10:30 приход гостей, 11:45 подать чай, 12:10 вызвать скорую, если будет падение». Это был чёткий план её смерти.
Мы услышали, как Дмитрий подходит к двери, его голос раздался по коридору: «Хелена? Алёна? Вы здесь?». Я схватила Алёну за руку и шепнула:
Спрячься, я сделаю вид, что ухожу, а ты останься здесь и держи телефон.
Он открыл дверь, взгляд упал на Алёну, её лицо было бледным, но он не заметил её тревожный взгляд.
Всё в порядке? спросил он, будто проверяя, не видит ли он лжи.
Да, ответила я, пытаясь звучать уверенно, Алёна просто почувствовала головную боль, я пришла проверить, не нужна ли ей помощь.
Он кивнул, но затем сказал:
Я уже приготовил твой любимый чай, он ждёт в кухне.
Тогда я, сдавшись, согласилась: «Хорошо, подожду пару минут». Но в тот миг я уже знала, что чай ловушка, я должна уйти.
Я бросилась к двери, Алёна схватила меня за запястье, но я не смогла остановиться. Мы выбежали в машину, свернули на улицу, где уже ждал наш спасательный план: старый «Волга», запаркованный у забора, и мимо проходили прохожие, как будто в обычный субботний вечер.
Мы врезались в крутящийся вихрь вопросов: почему Дмитрий так хотел меня убить? Почему он скрывался за страховкой в один миллион рублей? Почему он переводил деньги на скрытый счёт? Всё это было, как в кошмаре, в котором каждое слово звучало как отголосок реальности, но при этом всё было нелепо абсурдно.
Мы остановились в лесу за городом, где тёмные кроны деревьев будто глотали свет. Алёна показала телефон, на экране были фотографии бутылочки и листа с графиком. Я увидела в их глазах надежду и страх одновременно.
Подойдя к старой металлической двери служебного входа, Алёна ввела карту доступа. Сигнал прошёл, дверь открылась, и мы вышли на тихую улицу, где стоял такси. Мы сели в него, а за мной в голове крутилось, как в калейдоскопе, всё, что пережила.
Тогда мой телефон завибрировал от новых сообщений Дмитрия: «Где ты? Гости спрашивают, почему ты ушла». Я увидела, как его слова растворяются в ночи, как будто они никогда не были реальными. В такси я посмотрела в окно мир выглядел как размытая картина, где дома и улицы плавно текли, а время текло без начала и конца.
Мы приехали в центр «Торговый комплекс «Мегаполис», где я встретилась с подругой из университета, юристом Ольгой. Ольга успокоила меня, сказав, что всё будет в порядке, и предложила подать жалобу в полицию. Я показала ей доказательства, она кивала, как будто всё это было лишь очередным делом.
В полицейском участке нас встретил молодой следователь, который, глядя на меня, сказал:
Гражданка, ваш муж подал заявление о вашем психическом расстройстве, он утверждает, что вы подбираете себе лекарства без назначения врача.
Алёна, в тот момент, встала и показала фотографии бутылки, график и выписку со счёта. Следователь взглянул на них, потом на меня, и сказал, что всё выглядит странно, но требует экспертизы.
Через несколько часов в отделении пришёл эксперт и сказал, что в найденной бутылке обнаружены следы яда, похожего на мышьяк. Синхронно с этим пришло сообщение от Дмитрия: «Я всё понял, вы меня поймали». Я ощутила, как холод пронзает спину.
Суд над Дмитрием прошёл под оглушительные заголовки: «Бизнесмен, желающий получить миллион рублей страховки, готов убить жену». Прокурор показал, как он переводил деньги на чужие счета, как скрывал долги компании и как планировал отравить меня чаем. Приговор был жёстким: тридцать лет лишения свободы за попытку убийства и пятнадцать за финансовое мошенничество. При этом расследование показало, что он уже убил первую жену, наследницу, несколько месяцев назад.
Шесть месяцев спустя я и Алёна переехали в новую квартиру в подмосковском районе. Однажды, расхаживая по коробкам, я нашла маленькую сложенную бумажку, где снова была надпись дочери: «Сделай вид, что ты больна и уйди». Я положила её в деревянную шкатулку, как напоминание о том, как легко жизнь может измениться в один момент.
Год спустя Ольга пришла с новостью: тело первой жены было вскрыто, в нём нашли следы яда. Дмитрия теперь ждали новые обвинения, а я получила половину миллиона рублей, возвращённые из его имущества, как моральную компенсацию.
Поднимем бокалы! воскликнула я, поднимая стакан с кефиром, за новые начала!
Мы смеялись, говорили о будущем, а шрамы лишь напоминали нам, что мы выжили. Наша история стала предупреждением: даже в самых тёмных снах может появиться луч надежды простая записка от любящей дочери, пять слов, которые спасли жизнь.
