За ужином моя дочь неожиданно подложила мне перед глазами маленькую складку бумаги. «Сделай вид, что ты заболела, и уйди отсюда», гласило сообщение. Я развернул помятый листок, и те пять слов, написанные привычным почерком дочери, перевернули мою жизнь: «Сделай вид, что больна, и уйди». Я посмотрел на неё, а она лишь яростно качала головой, глаза просили меня поверить. Позже я понял, зачем.
Утро началось, как обычно, в нашем доме подмосковных кварталов. Прошло чуть больше двух лет, как я, Алексей, женился на Дмитрии, успешном бизнесмене, с которым познакомился после развода. Мы казались идеальной семьёй: уютный дом, деньги в банке и наша дочь, Василиса, наконец обрела стабильность. Василиса была наблюдательной девочкой, тихой для своих четырнадцати лет, словно губка впитывала всё вокруг. Поначалу отношения её с Дмитрием были натянутыми типичная ситуация со сводными родителями но со временем, помоему, нашлась какаято равновесие.
В субботу утром Дмитрий пригласил своих партнёров на бранч у нас дома. Это был важный раунд обсуждения расширения компании, и он был в напряжении, желая произвести хорошее впечатление. Я всю неделю готовил меню, подбирал цветы, расставлял сервиз. Пока я резала салат на кухне, в дверь вошла Василиса. Лицо её было бледным, в глазах блеснула тревога.
Папа, прошептала она, словно пытаясь скрыться от посторонних ушей, нужно показать тебе коечто в своей комнате.
В тот момент вошёл Дмитрий, поправляя галстук. Он безупречно выглядел даже в домашней обстановке.
Что у вас так шепотом? спросил он, улыбаясь, но улыбка не дошла до глаз.
Ничего, ответил я автоматически, Василиса просит помощи с уроками.
Поторапливайся, сказал он, глядя на часы, гости прибудут через полчаса, а нам нужно их встретить.
Я кивнул и пошёл за дочерью. Войдя в её комнату, она хлопнула дверь так, будто хотела отрезать звук.
Что случилось, душа? спросил я, чувствуя, как сердце сжимается.
Василиса молчала, лишь протянула мне листок и нервно уставилась в дверь. Я раскрыл его и прочитал: «Сделай вид, что больна, и уйди. Сейчас».
Что это за шутка? спросил я, раздражённый, у нас нет времени на игры, а гости уже на подходе.
Это не шутка, прошептала она, голос дрожал, пожалуйста, папа, доверься мне. Нужно уйти из этого дома, придумай любую причину, скажи, что тебе плохо, и уйди.
Страх в её глазах парализовал меня. Я никогда не видел свою дочь такой серьёзной, такой испуганной.
Что происходит? спросил я, чувствуя, как тревога заполняет грудь.
Она снова уставилась в дверь, будто боясь, что ктото слышит.
Сейчас я не могу объяснить, сказала она, но ты должна мне поверить. Пожалуйста.
Тут послышались шаги в коридоре. Дверная ручка повернулась, и в дверях появился Дмитрий, явно раздражённый.
Что у вас там? Почему так долго? крикнул он, глядя на первый пришедший гость.
Я посмотрел на дочь, её глаза молили о помощи. По неведомому импульсу я решил поверить ей.
Прости, Дмитрий, сказал я, прижмясь к лбу, меня внезапно кружит голова, кажется, мигрень.
Дмитрий нахмурился.
Сейчас? Ты же была в полном порядке пять минут назад.
Я знаю, но сейчас меня крушит боль, попытался я выстроить видимость болезни, я приму таблетку и отдохну.
Он кивнул, но в тот же момент прозвенел звонок, и он поспешил к гостям, оставив меня одну с дочерью.
Не ложись, схватила меня Василиса, нам нужно уйти сейчас. Скажи, что нужно в аптеку за сильным средством, я пойду с тобой.
Это безумие, возразила я, я не могу бросить наших гостей.
Папа, пожалуйста, это дело жизни, её голос дрожал, я боюсь за тебя.
Я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Что могло заставить дочь так бояться? Я схватил сумку и ключи, бросившись к машине. В зале Дмитрий весело беседовал с двумя бизнесменами в костюмах.
Прости, я всё хуже, прервал я, мне нужно в аптеку, Василиса со мной.
Он улыбнулся, но в глазах мелькнула подозрительность.
Хорошо, но поторопись, сказал он, гости ждут.
Мы выскочили на улицу, и я сел за руль. Василиса, дрожа, сказала:
Папа, у меня есть важная информация. Дмитрий хочет тебя убить. Я слышала, как он говорил по телефону о яде в твоём чае.
Я резко затормозил, почти врезавшись в стоящий у светофора грузовик. Сердце прыгнуло в груди, голосовая дрожь вырвалась наружу.
Как ты можешь так говорить? с криком спросила я, но она лишь всхлипывала, глядя в окно.
Вчера вечером, около двух часов, я заглянула в его кабинет, дверь приоткрыта, свет включён, и услышала, как он шепчет: «Все готово к завтрашнему дню. Хочу, чтобы Хелен выпила чай, будет выглядеть как инфаркт. Никто не заподозрит». Затем рассмеялся, словно обсуждал погоду.
Я сжала руль, пальцы побелели.
Это невозможно, пробормотала я, пытаясь найти рациональное объяснение, может, ты чтото не так поняла?
Нет, папа, он говорил именно о тебе, о нашем бранче, о страховке, о деньгах, о том, что после твоей смерти получит всё.
Он сказал, что у него есть полис страховки «жизнь» на миллион рублей, оформленный шесть месяцев назад. Я ощутила, как меня ударило в живот.
У тебя есть доказательства? спросила я, глядя на неё.
Да, я нашла в его кабинете документы о долгах, о банковском счёте, куда он переводит деньги небольшими суммами, чтобы не вызвать подозрений, показала она бумажку.
Я понял, что наш семейный доход, полученный от продажи квартиры, тайно украден. Дмитрий уже давно обедняет, а теперь планирует избавиться от меня.
Боже, как я могла быть такой слепой! воскликнула я, но Василиса положила руку мне на плечо.
Это не твоя вина, папа, успокоила она, он всех обманул.
Я схватил телефон, хотел позвонить в полицию, но у Дмитрия уже было сообщение: «Где ты? Гости спрашивают». Я понял, что всё выглядит как обычный день.
Что нам делать? спросила дочь, дрожа.
Мы знали, что вернуться в дом нельзя, но и исчезнуть без следа тоже невозможно: Дмитрий имел ресурсы и быстро нас найдёт. Нужно собрать доказательства.
Я решил, что нам придётся выйти через окно, если понадобится. Мы пошли к машине, а Дмитрий уже в гостиной обсуждал с гостями детали предстоящего бранча.
Сейчас будет чай, любимый, сказал он, Хелен любит его.
Я попыталась отговориться, сказав, что приму таблетку и отдохну, а Василиса отправилась в свою комнату, делая вид, что тоже больна. Пока я отвлекала Дмитрия, она пробралась в кабинет.
В комнате я услышала, как телефон вибрировал: на экране было одно слово «Сейчас». Сердце замерло. Мы должны были уйти немедленно.
Я позвала Василису, и она быстро вышла из кабинета, держа в руке маленькую бутылку без этикетки и фотографии, сделанные на телефоне. Мы слышали, как Дмитрий приближается.
Где вы? крикнул он, открывая дверь.
Я шепотом сказала дочери держаться, а сама пошла к окну. Мы увидели, что на второй этаж окна открываются, но высота около пяти метров. Я схватила постельное одеяло, завязала его к столу, создав импровизированную верёвку.
Беги, крикнула я, я спущу тебя вниз.
Василиса спустилась первой, упав на траву, но быстро поднялась. Я последовала, бросившись по одеялу, и, несмотря на боль в левом щиколотке, успела выйти наружу, когда Дмитрий бросился к окну, яростно орудуя.
Мы бросились в парк, где нашёлся небольшой лесок. Я проверила телефон фотографии бутылки и записку с планом: 10:30 приход гостей, 11:45 подача чая, через 1520 минут эффект, 12:10 звонок в скорую. Всё указывало на убийство.
Мы прошли к служебному входу в наш жилой комплекс, прошли через турникет, используя карту доступа, которую дала мне Василиса. Выбравшись на улицу, сели в такси и поехали в ТЦ «Горизонт», где я позвонила своей подругеадвокату Ольге. Она сразу согласилась приехать, но пока я ждала её, я позвонила в полицию.
Ольга прибыла через полчаса, сразу взялась за дело. Мы показали офицерам фотографии бутылки, записку, и рассказали о том, как слышали, как Дмитрий планировал отравить меня. Офицеры выглядели скептически, но после того как прибыла Ольга, они согласились открыть дело об попытке убийства, мошенничестве со страховкой и фальсификации доказательств.
Через несколько дней Дмитрий появился в полицейском участке, будто пришёл «помочь». Я спросила его, почему он так поступил. Он лишь нервно улыбнулся и сказал, что всё это недоразумение, что я сама придумываю болезни и лекарства.
Тем временем эксперты проверили кровь, найденную в комнате дочери, и выяснили, что её тип не совпадает ни с моим, ни с типом Василисы. Анализ показал следы арсеника в бутылке. Всё указывало на Дмитрия, который подложил кровь, чтобы скрыть следы.
Суд дал ему тридцать лет лишения свободы за попытку убийства, пятнадцать лет за финансовое мошенничество и потенциальное участие в смерти первой жены, о которой шли расследования. После суда я и Василиса переехали в новую квартиру. Однажды, раскладывая вещи, я нашла опять тот маленький складной листок, написанный рукой дочери: «Сделай вид, что больна, и уйди». Я положила его в шкатулку как напоминание о том, как чуть не потеряла жизнь.
Год спустя Ольга сообщила, что в тело первой жены Дмитрия нашли следы яда, и он будет осуждён за преднамеренное убийство в первой степени, что, скорее всего, закончится пожизненным заключением. В качестве компенсации нам вернули половину миллиона рублей, которые он украл.
За новый старт! воскликнула я, поднимая бокал, за тех, кто рядом и за то, что даже в самых тёмных моментах может появиться спасение, иногда в виде простого листка бумаги.
