Василиса шла вдоль витрин на Никольской улице, глядя на жареные пирожки и ароматный чай, будто их могла проглотить глазами. В уме она просчитывала, на что хватит несколько рублей в её поникшем карманекошельке. Вывод был ясен: нужно экономить. Три подработки исчезли, осталась лишь одна, а после похорон матери не осталось ни копейки.
Итак, она осталась одна, без мужа и без детей. Училась на бухгалтера, хотя цифры её всегда пугали, но отец, Алексей, настойчиво говорил, что без денег не прожить, а бухгалтерия надёжная професcия.
Мне нравится заботиться о других, чтобы им было легче, поддерживать их, робко говорила она отцу в детском кресле.
Врачом, что ли? усмехнулся Алексей. Доктора уважают, а ты?
Нет, я хочу быть милосердной сестрой пробормотала она.
Медсестрой? нахмурился он. Ты что, с ума сошла? Профессия должна быть престижной! Ты же собирала букашек в коробки, ловила ящериц, пыталась приклеить им хвосты! Становись лучше, как Наполеон! крикнул он, размахивая руками по комнате.
Василиса, вскинув глаза, ощущала, как ночные сны о цифрах бросаются в неё, покрывая лбом холодный пот. Она хотела рассказать отцу, что не каждый герой завоеватель, что ей достаточно просто помогать людям, но слова застревали в горле.
Когда заболела бабушка Тараса, маленькая Василиса бросилась к ней, в то время как тётя Галя отступала, морщась и шепча, что запах плохой. Бабушка пахла свежим хлебом, мёдом и полями, а Василиса старалась говорить ей ласковые слова, менять простыни, читать сказки, протирать лоб.
Смерть бабушки обрушила вокруг крик и слёзы. Тётя упала в полуобморок, стона её звучала: «Унесите её скорее! Я боюсь духов!». Василиса тихо пробралась в комнату, прижалась щекой к холодной руке покойной, и слёзы хлынули.
Дочь! Испугалась? Уходи! вбежал Алексей.
Нет, папа, я плачу, потому что без неё будет плохо, но она теперь в светлом месте, где нет боли, всхлипнула Василиса.
Где свет? Что ты говоришь? недоумевал отец, наклоняясь к ней.
Она хотела рассказать, что в миг, закрыв глаза, увидела бабушку идущую по дорожке, усыпанной золотыми цветами, под сиянием, а над ними стоял белый дом с колоннами, и слышала её слова: «Все, родная, я возвращаюсь домой, не плачь». Но замолчала, боясь разочаровать отца.
Учиться на бухгалтера она пыталась, но бросила: чувство, будто живёт чужой жизнью, не давало дышать. Отец ушёл к другой женщине, мать, Надежда, плакала и заболела от горя. Василиса умоляла отца вернуться хотя бы до выздоровления мамы. Он шептал, будто бы жизнь один миг, а потом исчез, оставив их одних.
Став «малахольной», как её прозвали в городе, она не жаловалась, бралась за любую подработку, выучилась медсестрой, ставила уколы маме, подбадривала её. Но болезнь, как невидимый яд, поглотила мать, и она уже не могла ходить.
Тётя Галя, проходя мимо, бросила:
Что же, племянница, ты всё жалуешься? Ты могла бы выйти замуж, а теперь только за мамой сидишь. Отец козёл, мужья бросают
Василиса, обычно тихая и скромная, резко ответила:
Не говори так, тётя Галя. Мама любит отца, он её как вода, без него она не может. Я ухожу за мамой, а не за мужем. Мама наш ангел на земле, а отец выбрал свой путь. Я не позволю принижать его.
Тётя опешила, пробормотала «Точно, дура» и ушла.
Мать умерла в её руках, а из окна доносился смех, пахнущий сиренью. На тумбочке лежал мамин платочек, но её уже не было. Дни скользили, серые и вязкие. Василиса часто смотрела в небо, видя в облаках крылья ангелов и узоры цветов, что мама вяжет.
Тишина в доме стала невыносимой, как будто она заперта в коконе. Не желая слушать новости, она решила устроиться в местную больницу, ведь из трёх подработок осталась лишь одна. Слабость охватила её, но она шла, несмотря на боль.
Катерина! Стой, расскажут всё! встретила её соседка Елена Петровна, сплетни и новости.
Всё будет хорошо, не слушайте негатив, заведите курочек на даче, ездите к морю, слушайте шепот ракушек, советовала она, а Василиска прошла дальше.
По лестнице вниз шла молодая девушка в белой куртке, в модных сапогах, излучая аромат волшебных духов.
Чего уставилась? отрезала незнакомка.
Извините, вы очень красива, духи робко отвечала Василиса.
Папа болеет, я злюсь, не знаю, что делать, крикнула издалека Вика, соседка, прося помощи.
Отец с тремя квартирами в центре, а ты только в салоны красоты ходишь, вмешалась Елена Петровна, но Василиса лишь кивнула и пошла в магазин.
В магазине ей встретилась женщина с коляской, мальчиком лет пяти, просящим сок и мороженое.
Лешенька, позже купим, мама без денег, только макароны, прозвучало.
У меня выпал кошелёк! заплакала незнакомка. Тёмный плакат упрямой женщины в шляпе с дорогими серьгами проскрёбил её.
Василиса, видя ребёнка голодным, бросилась:
Подождите! Берите всё, что хотите, у меня есть деньги! отдала последние рубли, не замечая, как её пальцы дрожат.
Мальчик улыбнулся, а она ушла, чувствуя пустоту в кармане. Возвращаясь домой, она думала о детских корабликах, что запускала с отцом в ручье, где сейчас он живёт далеко и почти не звонит.
В почтовом ящике лежало письмо от Матрёны Никифоровой, старой соседки бабушки. Внутри вышитое полотенце, сушёная малина, грибы, чай, конфеты в золотых обёртках, игрушечный поросёнок и советская открытка.
Дорогая Василищка! Пишет Матрёна, подружка твоей бабушки, из того же села, где мы вместе играли у озера. Мы обещали друг другу посылки через годы. Я шлю тебе икону Божией Матери, пусть она охраняет тебя. Твоя бабушка молилась, чтобы ты нашла достойного мужчину, но помни: ты не одна! гласило послание.
Василиса дрожала, держала икону в руках и плакала: «Прости меня, я ни к чему не пришла, всё потеряла, но люблю вас».
В этот момент в дверь стучали. Открыв, она увидела Вику в той же белой куртке, окружённую ароматом духов.
Здравствуйте! Я меня зовут Вика. Папа снова в ярости, доктора к нему не приходят, он слаб, а меня выгнали из комнаты. Пожалуйста, помогите ему укол сделать, я заплачу, сколько скажете! испуганно просила она.
Василиса отказалась, сказав, что нужен врач, но Вика настойчиво просила. В квартире стоял пожилой мужчина, видневшийся в пятидесять лет, с холодным взглядом.
Господь всё управит, произнесла Василиса, обратившись к Вике, ты сильна, а он ещё молод.
Вика, сияя, просила:
Папа, что заказать?
Грибной суп, как у мамы в деревне, ответил её отец, Виктор.
Василиса бросилась домой, но вернулась с мешочком сушёных грибов и малины, икону в руке. Вместе они сварили ароматный суп, попили малиновый чай, а потом Василиса вышла из квартиры Виктора, где его называли Виктором, и они поженились. У мужа было достаточно денег, но она продолжала помогать в больнице, чувствуя, что её призвание лечить.
Каждый раз, когда в её глаза бросались страдающие пациенты, она шептала: «Господь всё управит, нужно лишь верить».
