Секретики тети Лиды
Мы, ребятишки, прозвали её «фея». Небольшая, пухлая, она всегда появлялась с белым пуделем на поводке, а из яркого мешочка вытаскивала сладости. Если бы таких людей было бы больше, мир озарился бы, ведь они словно сами солнце.
Мы играли в песочнице, «казаковразбойников», запускали кораблики в лужах. Как пела Маша Распутина: «Мы были пиратами отважными, мореплавателямибродягами». Вспоминая детство, сразу видишь залитый солнцем двор, где лежат кубики, машинки, куклыпупсы. Мы были «один за всех и все за одного». Тогда в газетах не появлялись заголовки вроде «Подростки выкололи котёнку глаз» или «Собаку сожгли заживо». Добро витало в воздухе. Конечно, иногда встречался ктото злой, но его учили вести себя правильно, и ему становилось стыдно за проступки.
А ещё у нас была тётя Лида.
Ни ростом, ни весом она не превышала ребёнка. Её волосы пушистый кудрявый орнамент, а платья всегда расшиты цветочными узорами. Тётя Лида обожала яркие бусинки. Своей кудрявой белой собачкой Кнопкой она выходила во двор, а мы бросали машинки и самолётики, мчались к ней. Тётя Лида была как добрый дух нашего старого двухэтажного дома. Молодые родители оставляли детей с ней, пока шли на работу, а она забирала их из детсадов, рассказывая забавные истории. Вяжет она мастерски, а её панамки, шарфики и носочки в разноцветных узорах стали нашими «фирменными» атрибутами.
По крови она никому не была тётей, но мы называли её так. Родственники жили в далёкой Беларуси и посылали ей коробки с конфетами, чего тогда не хватало.
Тётя Лида раздавала всё, что получала. Села рядом, а мы, смущённо, протягивали ладошки. На столе лежали блестящие фантики, ароматные конфеты, каждый кусочек был неповторим. Сейчас незнакомцам нельзя так дарить, но Лида была своей!
Зачем ты их отдаёшь? У тебя ведь муж болен, лекарства дорогие. Спрячь их себе, а не детям, упрекала сухопарая соседка Марфа из второго подъезда.
Мы с Олей подслушали разговор и запомнили лишь настроение.
Зина, ты что! ответила тётя Лида. Дефицит сейчас, а родители детей не могут купить сладкое. Родня присылает, а я хочу, чтобы малыши почувствовали вкус хороших конфет. Делись, ведь их глаза светятся, а в их смехе пахнет морем, молоком и арбузами. Жаль, что у меня нет детей и внуков, но вы моя родня! произнесла она, протирая глаза платком.
Дура ты, отрезала Марфа. Не мои детки, и не дам им ничего.
Мы вышли из кустов.
Оляша! Танечка! Идите сюда, у меня яблочко красное! позвала тётя Лида, протягивая нам фрукт.
Тётя Лида, а кто такие «простофиля» и «дура»? спросила Оля.
Соседка лишь улыбнулась и сказала:
Не принимайте на душу чужие оскорбления, отпускайте их, как лёгкий ветер. Люди разные, но хороших больше. Я вас люблю!
Однажды она два дня не появлялась во дворе. Мы спрашивали мам, где она, а те отвечали: «Может, заболела, отдохнёт». На второй день мы собрали всех четверо девочек и четверо мальчиков и пошли к Лиде.
Кеша нарисовал ей солнце, Слава принёс любимый маркер, Яна и Димочка сделали из пластилина колобка, Оля несла горшок с цветком, близнецы Маша и Паша банку варенья, а я блины, испечённые мамой.
Пойдите, отнесите ей, сказала мама, поглаживая меня по косичкам.
Мы подошли к её дому, постучали. Тётя Лида открыла в халатике, с косичками, бледная, но когда увидела нас, её лицо засияло.
О, ребята! Вы пришли! воскликнула она, обнимая каждого.
Комната была скромна: две кровати, разноцветные занавески, покосившийся стол, старый телевизор, повсюду вязаные вещи. На кровати сидел седой мужчина с карими глазами, её муж Володя, слабый от болезни.
Я вас угощу конфетами! воскликнула Лида.
Мы поможем! Пойдём в магазин, вынесём мусор, уберём ковер сказал Кеша, поднимая подбородок.
Садитесь, пригласила она, ставя на стол Яну с её колобком.
Мы пели, рассказывали стихи, ели конфеты, а бледность Лиды и Володи отступала. Тётя Лида даже водила с нами хоровод.
Перед уходом она шепнула мне:
Спросите у мамы рецепт блинов, они у меня получаются волшебными!
Позже мама стала часто навещать её, восхищалась её пушистыми тапочками, сидела с ней на кухне, где её ножки не достали до пола, и они болтали, пока я смывала сгущёнку с пальцев.
Тётя Лида любила всех животных: утром и вечером кормила кусочками мяса собак, которых находила на улице, ведь приютов тогда не было.
Золотая женщина, говорила мама, отдаёт себя другим.
Золотая? Это же как золото на ёлочных игрушках! удивлялась я.
Мама объяснила, что «золотой человек» это очень добрый человек.
Однажды, возвращаясь домой с бидончиком, она встретила две старухи, которые громко осуждали её:
Не корми собак, не зови детей к себе! Ты нищая, живёшь в богатой игре!
Тётя Лида тихо ответила:
Живой человек это тот, кто умеет прощать.
В ответ одна из женщин крикнула:
Не трогайте Вовочку!
Слова зазвучали настолько громко, что мы подбежали, обнялись вокруг неё и закричали:
Никогда не обижайте её и не говорите плохих слов!
Женщины отступили, а тётя Лида продолжала нас обнимать.
Мы были «один за всех и все за одного», и наши сердца ощущали её боль.
Сегодня в мире всё чаще ценят силу, наглость и хамство, а доброта считается слабостью. Тем, кто кормит птиц, помогает бездомным, отдаёт последнее, часто называют «юродами». Но именно такие люди держат мир в равновесии.
Тётя Лида через год уехала из нашего города; её муж умер, а родственники забрали её в Беларусь. Мы плакали во дворе, а она раздавала вафельки, обнимала и дарила коробку с фантиками. Она научила нас делать «секретики»: брать фантик, цветок, кусочек стекла, зарывать в землю и потом раскопать так было красиво.
Последний раз она обещала вернуться через год, но больше её не было. Мы хранили секретики, но никому их уже не показывать. Мы выросли, учились, стали взрослыми, но иногда, вспоминая тётю Лиду, на глаза наворачивались слёзы.
Год назад мы договорились встретиться в старом дворе. Иннокентий стал управляющим в банке, Ольга переводчицей, остальные разъехались, а дом снесли, построив новостройку.
Что ищешь? спросили мы у Кеши, когда он копал в земле в дорогом костюме.
Секретики тети Лиды. Всё так же жжёт в груди. Где она? Живая ли? Я вспоминаю её, как будто она рядом, протягивает конфету ответил он.
Она была доброй, прошептала Оля.
И говорила, что даже взрослым надо оставаться детьми в душе, иначе эльфы обидятся, а жизнь станет скучной, добавил я.
Мы помним тётю Лиду, её улыбку, её «феиные» руки. И если когданибудь на сердце будет тяжело, я слышу её голос:
Не грусти, ребёнок. Съешь конфетку. Всё будет хорошо.
Пусть эта память учит нас: доброта, даже самая маленькая, способна согреть мир; её нельзя скрывать, её надо делиться, иначе она исчезнет, как исчезают конфеты в пустой ладони.
