Димдимен, проснись, Алёнка опять вопит!
Дима ощущал, как крошечный Сашка ёжиком щиплет его за рукав, но глаза не открывались. Сон тянул к себе, как к тёмной бездне, где голоса превращаются в крики, а голова погружается в подушку, чтобы снова утонуть в тёплой темноте. И не хотелось снов, ведь снова пришёл отец призрак в кресле на крыльце старого дачного дома, погладил по макушке и прошептал:
Как ты, сынок? Тяжко? Прости, что всё так Не хотел Алёнка опять плачет Ты
Димка прорвался из полудремы, едва не свалившись с кровати. Алёнка вопила так, что даже в полусне проснулся. Саша сидел на своей кровати, наблюдая, как старший брат вылезает из одеяла.
Ты уже давно ругаешь? пробормотал Дим, расправляя растрёпанные, как пыль, волосы пятёркой, и подошёл к крошечной кроватке сестрёнки. Ты же моя горластая! Мамы нет, ещё рано. Она только утром придёт. Иди сюда!
Алёнка уже пылала, будто багровый закат. Дима ловко вытянул её из кроватки, кивнул Саше, который уже держал чистый подгузник, прижав к себе крошку.
Ароматная ты, моя! Всё верно! Крикни, но потише, а то соседи уже услышали. Подожди немного, я всё уладлю.
Девочка, услышав знакомый голос, успокоилась, а через мгновение бодро глотнула смесь из бутылочки, которую брат уже приготовил.
Обжора! Дима коснулся её лба привычным жестом, будто измеряя температуру, хотя градусник был лишним. Не могла мама подождать? Всё правильно, она придёт уставшая, а мы ещё тут. Съешь до конца, пока время есть. Санёк! улыбнулся он, глядя на брата. Вот кто спит! Не ты, Дим, а он!
Полугодовалая Алёна снова причмокнула, выпустив соску. Дима, чтобы не разбудить её снова, осторожно уложил сестрёнку к себе на плечо и стал ходить по комнате, поглаживая её спинку.
Молодец! Теперь можно в кроватку! шепнул он, глядя на часы.
Ложиться или нет? До подъёма ещё час с небольшим, а у него пятёрка по биологии и двойка по физике. Он виноват сам вместо слушать урок физики играл в «морской бой» с Валерой. Нужно бы уже повторить пару пунктов, ведь через две недели родительское собрание, а мама не хочет краснеть от его оценок.
Дмитрий! Это неприемлемо! Ты постоянно опаздываешь! Ещё раз и в кабинет директора! грозила мама.
Он пытался объяснить, что опаздывать не по своей воле, а изза задержек мамы на работе, но мама лишь качала головой. Дима оставался с Алёночкой, а потом бросался к Саше в детский сад. Бросать детей дома? Нельзя. Если бы был живой отец, всё было бы иначе.
Бабушка тяжёлая тема. Дима почти не думал о ней, но её крики всплывали в памяти. После поминок она пришла, подойдя к маме, и начала ругаться:
Ты виновата! Выводок как крольчиха, а он всё работает! Как такое сердце выдержит? У тебя нет совести! Ты ведь убила моего сына!
Димка вырвался из комнаты, не слыша плач мамы, и бросился к бабушке.
Не смей так говорить! Ты ничего не знаешь! Папа нас любил! И Алёнку, и Сашу! Ты лишь ругаешь! Мы больше не живём с тобой!
Бабушка посмотрела на него тяжёлым взглядом, потом к маме, потом к нему, качнула головой и ушла. Димка иногда видел её в городе, но делал вид, что не замечает.
Он знал, что если бабушка вернётся, то будет хуже: без отца молоко исчезло, а мама уже не могла кормить Алёнку.
Вдруг запах дыма пронесся по дому. Димка бросился к кухне плита была выключена, но запах усиливался. Он схватил Алёночку, бросил Сашу в одежду и крикнул:
Сашка, одевайся! Пойдем!
Быстро натянул брату тёплые штаны, куртку, помог обуться. Дима вытащил сонно хныкающую сестрёнку из кроватки и крикнул:
Быстро на улицу!
В подъезде двери захлопывали, соседи переговаривались в тревоге. Димка, не останавливаясь, спускался по лестнице, шепотом надевая Алёне шапку. Она проснулась, её крик звучал, как сирена.
На улице Димка отойдёт от дома, села на скамеечку у детской площадки. Откуда же запах? Сгорела квартира соседки Полины, мать которой пьёт без меры. Огонь вспыхнул, пожарные подъехали, а Алёна, сидя у брата, смотрела на машинку, как на чудо.
Саша прижался к брату, Дима успокаивал:
Не бойся, всё будет. Мама скоро придёт, хотя телефон забыл в квартире.
Зоя, мать, в лёгкой обуви, вбежала в двор, крикнув:
Дима!
Её крик прервал весь шум, и даже пожарные затихли. Бригадир поднял руку, давая сигнал, что дети в безопасности.
Зоя упала в снег, плача и смеясь, целовала Алёнку, потом Сашу. Дима, уставший, обнял мать.
Бабушка появилась лишь в момент, когда мать успокоилась.
Мам шепнул Димка.
Что, мой хороший? спросила Зоя, укутывая Дашу в куртку соседа.
Рядом стояла теща, Зинаида Михайловна, простоволосая, с грязными тапками.
Хорошо, всё хорошо, дети в порядке, говорила она, глядя на Зою.
Прости меня, старая тихо прошептала Зоя.
Не стоит, всё прошло, ответила теща, глядя на огонь вдалеке.
Зоя взяла Алёнку и Сашу за руки, кивнула Диме:
Пойдём, ДимДим, я замёрзла. Алёнку скоро кормить пора, иначе она нам концерт устроит.
Димка посмотрел на мать, кивнул и пошёл с ними в переулок, где уже стояли пожарники, готовые разжечь чай.
Под утро, когда всё успокоилось, Дима проснулся в своей кровати, а за окном ещё пахло дымом, как будто мир держал дыхание. Всё было будто в странном сне, где каждый крик, каждый запах и каждый шёпот были частью единой, запутанной картины.
