Сергей Петров шёл к центру дополнительного образования в Москве, будто вновь искал место для своей мастерской. Тот же путь по дворам, те же вывески «Аренда», только теперь он не считал витрины и не гадал, сколько учеников придёт «на поток». Он высчитывал ступеньки у крыльца, чтобы не вспоминать, как в прошлом году деньги и уверенность разлетелись по щелям.
Сорок восемь лет в паспорте солидно, в голове будто нажали паузу и забыли её снять. Десять лет он чинил бытовую технику: сначала в одиночестве, потом с напарником, потом опять один, продавая инструменты, когда арендная плата подскочила, а клиенты просили «сделайте за сто, а лучше бесплатно». Он не провалился в эпичном фиаско, просто устал объяснять, почему работа стоит денег, и однажды утром не смог встать, думая, что снова будет улыбаться тем, кто торгуется за каждую пайку.
У входа его встретила строгая вахтёрша с вязальными спицами.
Вы к кому?
Я к кружку. Вести кружок, произнёс он, чуть смутившись от собственного звучания.
Она бросила на него взгляд, будто он заблудился в дверях.
Кабинет тринадцать. По коридору направо, потом налево. Там «техника». Не шуметь сильно, рядом вокал.
Коридор был холодный, линолеум шептал о каждой реформе. Под мышкой Сергей протащил коробку со скромным набором: мультиметр, набор отверток, пару старых паяльников, катушку припоя и пластиковый контейнер с винтами. Всё это выглядело как «бременщик» для того, кто когдато мечтал о мастерской с вытяжкой и ярким светом.
Кабинет тринадцать был бывшим классом труда: деревянный стол у окна, шкаф с замком, два коврика для пайки и один удлинитель, сплетённый узлом. На стене висел пожелтевший плакат «не трогать мокрыми руками» слова всё ещё читались чётко.
Первые подростки не спешили. В расписании было «Ремонт бытовой техники, 1416 лет», но в дверь заглядывали двенадцатилетние мальчишки и девчонки с видом, будто их сюда принудили.
А тут что, реально чинят? спросил высокий парень в чёрной куртке, не снимая капюшон.
Реально, ответил Сергей. Если есть что чинить.
А если нет?
Тогда будем разбирать и собирать обратно, сказал он, чуть удивлённый собственным ответом. Парень кивнул и остался.
Затем вошёл худой тихий парень с тяжёлым рюкзаком, сел у окна и сразу раскрыл клетчатую тетрадку. Не поздоровался, лишь поправил ручку пальцами.
Как тебя зовут? спросил Сергей.
Артём, ответил он после паузы, будто проверял, стоит ли отвечать.
В комнату пришли ещё двое «за компанию». Круглолицый с постоянной улыбкой и парень в наушниках, которые не снимал даже при разговоре.
Я Даня, представился первый. А это Славик. Он слышит, просто так.
Славик поднял большой палец, не сняв наушники.
Сергей понял, что привычка говорить быстро, как клиенту, здесь не работает. Никто не пришёл за услугой, а лишь проверить, не будет ли скучно, и не станут ли взрослые «на одной волне» с ними.
Он поставил коробку на стол, открыл крышку.
Давайте так. У кого дома сломана техника, которую можно принести чайники, фены, магнитофоны, колонки, всё, что не работает от сети, поправил он, поправляясь. Мы будем разбирать, смотреть, почему не работает, и собирать обратно. Если чтото сгорит, разберём, почему.
А если ток ударит? спросил Даня, явно ожидая драму.
Тогда я виноват, ответил Сергей. Сначала учимся, как не получить удар. Работать будем с отключёнными вилками. Это скучно, но живые пальцы скучнее.
Первый урок прошёл без реального чуда. Сергей показывал, как держать отвертку, как не срывать шлицы, как маркировать винты, чтобы не осталось «лишних». Подростки то слушали, то отвлекались. Артём молчал, рисуя в тетради прямоугольники, похожие на схемы. Славик уткнулся в телефон, иногда поднимал глаза на руки Сергея, будто запоминал.
Паяльник, выданный центром, оказался мёртвым. Сергей включил его, коснулся корпуса холод.
Не греет, сказал Даня с удовлетворением, будто поймал взрослого на лжи.
Значит, будем чинить паяльник, спокойно ответил Сергей. Артём чуть приподнял голову.
Во втором занятии ктото принёс электрический чайник без подставки. Корпус целый, кнопка щёлкает, но не включается.
Это мамин, сказал Даня и добавил: Починю, маме не придётся покупать новый.
Сергей снял нижнюю крышку, показал контактную группу.
Видите, подгорело. Контакт плохой, грелся. Нужно зачистить, проверить, не поправилось ли.
А можно просто замкнуть? спросил Славик, сняв один наушник.
Можно, согласился Сергей. Но тогда чайник будет включаться сам, когда захотит. Это как
Он хотел сказать «как бизнес», но остановился.
Как дверь без замка. Вроде закрыта, а зайти может каждый.
Работали вдвоём с Даней, а Славик держал фонарик на телефоне. Артём сидел рядом и тихо произнёс:
Там термопредохранитель может быть. Если сгорел, контакт чистить не поможет.
Сергей посмотрел на него.
Где именно?
Артём нарисовал на полях схему и указал.
Обычно рядом с нагревателем, в термоусадке.
Он говорил спокойно, без желания произвести впечатление.
Сергей ощутил странное облегчение: не он один знает, как чинить.
Найдя предохранитель, проверили мультиметром он цел. Зачистили контакты, собрали, включили через удлинитель. Чайник щёлкнул и загудел.
О! воскликнул Даня, широко улыбаясь. Реально работает.
Пока да, сказал Сергей. Но дома не оставляй без присмотра. И маме расскажи, что мы чистили контакты, а не «магией».
Она всё равно скажет, что я ничего не делал, пробормотал Даня, уже без злости, аккуратно упаковав чайник в пакет, будто трофей.
Третий раз принёс фен. Девочка по имени Аглая держала его, будто он может укусить.
Он воняет и выключается, сказала она. Мама хочет выбросить, а мне жалко. Было както нормально.
Сергей разобрал фен, изнутри высыпалась пыль и волосы.
Вот почему воняет, сказал он. Это не плохой фен, а жизнь, что в нём скопилась.
Аглая засмеялась коротко, осторожно.
А выключается?
Может перегреваться. Термическая защита срабатывает. Нужно чистить щётки, проверять контакт.
Славик оживился:
У меня такой же дома. Папа его клеем зашил, теперь он трещит.
Клеем? иронизировал Сергей. Клеем можно многое. Иногда даже отношения.
Славик посмотрел внимательно, будто проверял, не шутит ли взрослый.
Фен почистили, смазали подшипник каплей масла, проверили провод. В какойто момент Аглая заметила:
У нас дома тоже всё так само. Если не чистить, потом горит.
Сергей кивнул, делая вид, что не слышал двойного смысла.
Артём стал приходить раньше, раскладывая схемы на столе. У него на руках были мелкие царапины, будто он дома тоже чтото разбирает.
Где ты учился? спросил Сергей, когда Артём без просьбы починил разъём на старой колонке.
Дома. У деда было радио. После смерти дедушки оно осталось. Я не хотел, чтобы оно просто пылилось, пожал плечами Артём.
Сергей кивнул, понимая желание: чтото работать, иначе вокруг всё рушится.
Он не рассказывал о своём бизнесе, лишь «раньше чинил технику». Подростки не задавали вопросов, но Сергей ловил себя на том, что ждёт их и боится. Боялся услышать в их голосах то же, что слышал в себе: «не справился».
Однажды, разбирая магнитофон, принесённый Славиком, нервные сосуды Сергея лопнули. Пружина вылетела под шкаф.
Ну отлично, сказал он, в голосе просочилось раздражение. Без неё он не соберётся.
Даня вскрикнул:
Это как в игре, лут улетел.
Артём безмолвно встал на колени, полез под шкаф. Славик снял второй наушник, и они вдвоём, почти не дыша, искали пружину. Сергей стоял, чувствуя стыд за вспышку гнева. Вспомнил, как в мастерской мог выпустить пар на клиента, потом извиняться, но след оставался.
Ладно, сказал он тише. Это моя ошибка. Надо было накрыть стол тканью, чтобы мелочь не летела.
Всё нормально, сказал Даня, неожиданно серьёзно. Мы тоже косячим.
Артём нашёл пружину на кончике линейки.
Нашёл, сказал он, впервые в голосе прозвучала гордость.
Сергей взял пружину, положил в маленькую коробочку и сказал:
Это важная деталь. Не потому, что без неё не работает, а потому что мы её нашли.
Славик усмехнулся:
Философ.
Нет, ответил Сергей. Просто опыт.
Через пару недель объявили «маленькую ярмарку кружков» для родителей. В холле поставят столы, дети покажут, чем занимаются. Руководительница центра, женщина в короткой стрижке и папке, заглянула в кабинет тринадцать.
Сергей Петров, будете участвовать. Надо чтото показать. Только без опасных экспериментов, ладно?
Мы и так без опасных, ответил он.
Я видела ваш удлинитель, сухо заметила она и ушла.
Сергей посмотрел на узловатый удлинитель, понимая, что ярмарка покажет бедность оборудования, учёбу на старых деталях и его собственный конфликт между мастером и наставником.
Будем показывать починенное? спросил Даня.
Да, ответил Сергей. Но надо, чтобы оно работало не только у нас, а и перед людьми.
А если не будет? спросила Аглая.
Тогда скажем честно, что не получилось, ответил он. Это тоже часть дела.
Артём поднял глаза от схемы.
Можно стенд сделать, показать, что внутри, а не только «включилось», а почему.
Сергей почувствовал, как внутри сдвигается чтото новое. Он привык продавать результат. Здесь можно показывать процесс.
Хорошая мысль, сказал он. Сделаем.
В день подготовки они остались после занятий. В коридоре уже погас свет, уборщица мыла пол, запах чистящего смешивался с пылью из кабинета. Сергей раскладывал картон, маркеры, скотч. Даня принес старую рамку, чтобы всё выглядело «красиво». Славик притащил маленькую колонку, включил тихую музыку.
Тише, сказал Сергей автоматически.
Да я тихо, ответил Славик, убавив громкость.
Аглая аккуратно поставила фен рядом с табличкой «После чистки». Даня разместил чайник, подписав: «Контакты. Не магия». Артём приклеивал к картону схему магнитофона, рисовал стрелки.
Ты как инженер, сказал Сергей.
Я просто люблю, когда всё понятно, ответил Артём.
Вскрикнула небольшая ссора. Даня хотел поставить чайник ближе к краю, чтобы было видно. Аглая возразила, что его могут уронить. Славик вмешался: «Всем всё равно». Даня вспыхнул:
Тебе всегда всё равно! Ты даже сюда пришёл просто так!
Славик резко снял наушники.
А ты пришёл, чтобы маме доказать, что ты не тупой, выпалил он.
В кабинете стало тихо. Сергей почувствовал, как внутри поднимается желание раздавать правильные слова. Он вспомнил, как в прошлом закрывал всё «быстро», пока не стало слишком поздно.
Ребята, сказал он спокойно. Давайте без ударов ниже пояса. Мы здесь не для этого.
Даня отвернулся, у него покраснели уши.
Мне надо доказать маме, сказал он тише. А то
Славик посмотрел в пол.
Я пришёл, потому что дома шумно, сказал он. Здесь спокойно.
Аглая сместила фен, и произнесла:
Поставим чайник посередине. И всё.
Так и сделали. Ссора не исчезла, но трещина стала меньше, заметив её вовремя.
На ярмарке в холле было тесно. Родители с пакетами, ктото снимал на телефон, ктото спрашивал, будто выбирал «на пользу». Сергей стоял за столом, ладони потели. Он не любил публичность. В бизнесе прятался за стойкой, за заказнарядом, за фразой «Оставьте, мы позвоним». Здесь прятаться было нельзя.
Подошла женщина в пуховике и спросила:
А что вы тут делаете? Дети с электричеством?
Сергей уже хотел объяснять правила, но Артём вмешался:
Мы учимся, как всё устроено и как безопасно. Вот предохранитель, вот контакт. Если вы понимаете, то меньше боитесь.
Женщина посмотрела на Артёма, потом на Сергея.
Он у вас хорошо говорит, сказала она.
Он у нас хорошо думает, ответил Сергей.
Даня показывал чайник, шутСергей Петров, глядя на детей, понял, что истинный ремонт это восстанавливать доверие, а не только детали.
