17марта, пятница.
Мне 37 лет, уже десять лет я живу в разводе. Алексей Иванович Голубев, мой бывший муж, предал меня ещё в тот момент, когда я думала, что наш брак спасёт нас от одиночества. После развода он ушёл к новой жене Елене Сергеевне, и они уже давно живут вместе.
Неделю назад я неожиданно встретила Алексея в нашем прежнем дворе в Калуге. Мы почти не виделись с тех пор, как распрощались, и я была шокирована, когда он подошёл ко мне, будто бы ни одна минута не прошла. Он сразу же заговорил о своём сыне из второго брака пятнадцатилетнем Семёне, у которого только что обнаружили рак. Лечение обойдётся в несколько миллионов рублей, а у него и у Елены нет нужных средств.
Я только что продала дом в Подмосковье, который унаследовала от бабушки, и получила порядка трёхсот тысяч рублей. На этом фоне я смогла бы наконец купить себе машину хотя умею водить только в мечтах, а время почти не хватает. Сумма, о которой он просит, вполне приличная, но я всё ещё не решила, на что её потратить.
Он попросил меня одолжить деньги, уверяя, что предоставит все нужные документы, если я согласуюсь. Я же спросила: «А почему бы тебе не обратиться в банк?» и сказал ему в лицо, что не собираюсь отдать ни копейки. Алексей вспылил, стал просить меня «встать на колени», но я держалась. Я не намерена унижать себя ради какогото чужого чувства.
Вспоминаю, как в разводе мы делили всё пополам: квартира, мебель, даже бытовую технику. Он говорил, что всё пойдёт на пользу новой семье, и даже просил меня вернуть ему жильё, которое я купила до нашей свадьбы. Эта сделка спасла меня от финансовой пропасти. Сейчас же он вновь просит помощи, будто бы он в беде, а я должна стоять у него на страже.
Я не думаю, что его обещания вернуть деньги будут выполнены. Реабилитация для ребёнка тоже потребует значительных средств. Я даже сомневаюсь, что сам банк выдаст ему кредит. Поэтому, несмотря на всё, что он сказал о своей отчаянной нужде, я держу рубли при себе.
Может, меня судят за то, что я ставлю деньги выше чувств, но я просто хочу контролировать то, что есть у меня. После нашего разговора я чувствую лёгкую тяжесть в груди, но знаю, что отказ это урок для Алексея и напоминание о том, что я не обязана спасать тех, кто меня предал.
Анна Петровна.
