Хорошего тебе дня, сказал Дима, наклонившись и быстро чмокнув Женю в щеку.
Женя кивнула рассеянно. Щека осталась холодной ни искорки тепла, ни раздражения. Просто чужое касание, просто жест для порядка. Когда дверь за ним захлопнулась, квартира наполнилась густой тишиной.
Постояла пару секунд в прихожей, прислушалась к себе как будто пробует: а что у меня сейчас внутри? Когда всё это закончило работать? Ведь помнила, как пару лет назад рыдала в ванне из-за того, что Дима забыл про дату их свадьбы. Как год назад её трясло, когда он опять не забрал Маргариту из садика. Как ещё полгода назад пыталась говорить, объяснять, просить.
А теперь пустота. Всё притихло внутри, как поле после пожара.
Пошла на кухню, заварила себе крепкий чай, уселась за стол. Двадцать девять возраст вроде серьёзный, семь из них замужем. А вот сидит сейчас в тишине с остывающим чаем и впервые по-настоящему понимает: мужа разлюбила незаметно для себя самой, так тихо и буднично, что даже не отследила, где оно произошло.
Дима жил своей привычной схемой. Обещал забрать дочку из садика забывал. Обещал кран починить тот капал уже третий месяц. Клялся, что на этих выходных обязательно повезёт их всех в зоопарк но в субботу исчезал с друзьями, а в воскресенье валялся перед телевизором.
Маргарита уже не просила когда папа с ней поиграет. В свои пять лет девчонка чётко знала: мама надёжно, папа временами появляется, смотрит телек и сразу уходит в телефон.
Женя не устраивала скандалов. Не зарывалась в подушку ночами. Не строила планов, как всё починить. Просто вычеркнула Диму из уравнения.
Машину на ТО? Сама звонила и договаривалась. Балконная дверь? Сама искала мастера. Костюм снежинки на утренник? Сидела ночами, шила, пока Дима дрых в другой комнате.
Отношений как будто нет просто две соседские жизни под одной крышей.
Однажды ночью, когда Дима потянулся к ней, Женя вежливо отодвинулась. Сослалась на головную боль, потом на усталость, потом вообще на какие-то липовые болячки. Каждый раз между ними росла невидимая стена, всё выше и выше с каждым нет.
Пусть найдёт себе кого-нибудь на стороне, спокойно думала Женя. Пусть даст мне наконец-то весомый повод. Чтобы мать поняла, чтобы свекровь отстала. Чтобы самой не объяснять
Как объяснить родным, что уходит просто потому, что ничего не осталось? Не бьёт, не пропадает, деньги в семью приносит. Что не помогает да у всех так, мужики на хозяйстве не особо. Что с ребёнком ну не особо играет, мало кто из мужчин умеет с детьми.
Женя потихоньку открыла отдельный счёт и ежемесячно откладывала туда немного зарплаты. Записалась в тренажёрный зал не для него, для себя. Для себя новой, которая когда-нибудь будет по ту сторону развода.
Вечерами, пока Маргарита укладывалась спать, Женя надевала наушники и слушала подкасты на английском фразы, деловые письма, чтобы подтянуть язык для работы. В их фирме многие работали с иностранцами, и знание языка могло открыть новые возможности.
Два вечера в неделю курсы повышения квалификации. Дима бурчал: Опять мне сидеть с Ритой, но сидеть в его понимании дать мультик и самому в телефон уткнуться.
Выходные Женя старалась проводить только с дочкой: прогулки вдоль набережной, детские кафе с мороженым, парки, кино на мультики. Маргарита считала это их, только их с мамой время. Папа как будто где-то сбоку, вроде мебели, которую и не замечаешь.
Для неё всё почти не изменится, убеждала себя Женя. Когда разведёмся, Маргарита даже толком не заметит.
Эта мысль грела душу, позволяла не тонуть.
А потом что-то вдруг сдвинулось.
Женя даже не поняла сначала, что поменялось. Просто однажды Дима сам укладывал дочку, потом предложил забрать из садика, потом приготовил ужин сам пусть простейшие макароны, но всё сам, без её просьб.
Смотрела на него настороженно что это за спектакль? Совесть замучила? Что-то натворил? Или просто снова фазу сейчас буду примерным мужем временно включил?
Но неделя прошла, потом другая а Дима не возвращался к прежней схеме. Сам вставал с утра и вёл дочку в садик. Кран наконец починил. Записал Маргариту на плавание, сам возил её по субботам.
Мам, мам, смотри, я могу нырять! Маргарита летала по квартире, показывая свои нырки.
Дима ловил её и кидал к потолку дочка смеялась, как колокольчик.
Женя из кухни наблюдала и думала неужели это тот самый мужик, с которым она столько жила?
Я могу с Ритой в воскресенье остаться, как-то сказал Дима. У тебя встреча с подругами?
Она кивнула. Встречи не было, просто хотела посидеть одна, но удивилась: с чего он вообще запомнил про её планы?
Прошли недели, перевалили за месяц, а он всё держится, пробует дальше. Не возвращается к прежнему безразличию.
Я заказал нам столик в итальянском ресторане, однажды сообщил Дима. На пятницу. Маме позвонил, она с Ритой посидит.
Женя подняла брови:
С какой стати?
Просто хочется с тобой поужинать.
Она согласилась самой было любопытно, что за этим скрывается.
Ресторан уютный, свет мягкий, музыка живая. Дима заказал ей то самое вино, которое она любит и Женя вдруг поняла, что он таки запомнил это.
Ты совсем другой стал, сказала она прямо.
Дима поводил бокалом в руках, задумался:
Был слепым, признаётся. Всё думал: надо больше работать, чтобы были деньги, квартира получше, машина А на деле просто сбегал от всего от быта, от вас. Думал, что всё нормально, а сам в стороне ходил.
Женя молчала, слушала дальше.
А потом смотришь, а ты изменилась. Уже не просишь, не ругаешь. Просто так, как будто меня нет. Вот это было очень страшно. Лучше бы ты кричала, ругалась А ты просто перестала замечать.
Я едва не потерял вас. И только тогда дошло, как всё запустил.
Женя смотрела на него, на этого мужчину, который впервые говорит не для галочки, не чтобы отделаться, а по-настоящему.
Слишком поздно? Или нет ещё?
Я собиралась разводиться, сказала тихо. Ждала только, когда ты дашь мне подходящий повод.
Дима побледнел, замолчал.
Боже мой, Женя
Я уже деньги откладывала, квартиру присматривала.
Я не думал, что всё настолько плохо
А должен был, спокойно перебила она. Это твоя семья. Нужно было видеть, что происходит.
Повисла тишина, официант даже подходить не рискнул лишний раз.
Я готов пытаться, наконец сказал Дима. Если дашь мне шанс.
Один.
Один это уже больше, чем заслужил.
Они сидели там до самой ночи. Говорили наконец без пустых фраз: про Маргариту, про деньги, обязанности, кто чего ждёт друг от друга. Впервые за долгие годы настоящий, взрослый разговор.
Всё возвращалось очень медленно. Женя не бросилась утром ему в объятия, продолжала присматриваться и ждать подвоха. Но он не срывался. Взялся за готовку по выходным, освоил родительский чат, научился заплетать дочке косички страшненько, конечно, но главное ведь не это.
Мааам, смотри, папа мне дракона сделал! Маргарита влетела на кухню с сооружением из коробок и клея.
Женя улыбнулась и вдруг стало тепло.
Полгода прошло почти незаметно.
На дворе стоял декабрь, вся семья поехала к родителям Жени на дачу. Старый деревянный дом, запах пирожков, кругом снег, скрипит крыльцо.
Женя сидела у окна с чашкой горячего чая и наблюдала, как Дима и Маргарита лепят снеговика. Дочка отдаёт команды нос выше! глаз ниже! шарф иначе завяжи! а Дима всё по её правилам делает, после чего хватает дочь и крутит её в воздухе. Маргарита визжит от счастья так, что слышно во всей округе.
Мааам! Иди к нам! кричит Маргарита из сугроба.
Женя набрасывает куртку, выскакивает на улицу. Снег искрится на солнце, у щёк мороз, а тут снежок в бок.
Это папа! смеётся Маргарита и тычет пальцем в Диму.
Предательница! фыркает он.
Женя лепит ком снега и бросает в мужа промахивается, смеётся. На секунду забывают о проблемах и просто катаются дружно в снегу, втроём.
Вечером, когда Маргарита заснула, не досмотрев до конца свой мульт, Дима аккуратно перенёс её в кровать, поправил одеяло, погладил по голове. Женя села у камина, грея руки о кружку чая. За окном мягко падал снег и ночь казалась самой спокойной на свете.
Дима сел рядом.
О чём думаешь?
О том, как хорошо, что я тогда не решилась.
Он ничего не спросил. Просто понял.
Отношения это ведь не про великие подвиги, а про эти маленькие, совсем бытовые штуки: вовремя заметить, поддержать, послушать в тишине или выбраться втроём на прогулку. Женя знала: ещё будет немало ссор и сложных моментов куда без этого. Но сейчас, в эту зиму, все её любимые были рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Маргарита вдруг проснулась, впрыгнула к ним на диван, уютно устроилась между родителями. Дима обнял обеих, и Женя подумала кое-что всё-таки стоит того, чтобы за это сражатьсяЖеня почувствовала всё тепло семьи, как уютный одеял, обхватывает их троих. Маргарита зевнула, обняла одну и вторую руку, удивительно ловко устроившись сразу на обоих коленях.
Давайте никогда не ссориться, пробормотала она, уткнувшись носом в мамино плечо.
Дима усмехнулся, положил свою ладонь поверх руки Жени.
Договорились, прошептал он.
Женя посмотрела на них любимую дочку, мужа, который научился слышать, и впервые за долгое время подумала: всё по-настоящему может получиться. Может быть, счастье действительно складывается из таких вот моментов: ледяного воздуха за окном, детского смеха, чая в трескучей кружке и тёплой ладони рядом.
Снег за окном кружил всё тише и тише, будто тщательно укутывал их дом, напоминая в любой мороз есть место для уюта, для смеха и жизни, если не бояться попробовать ещё раз.
Мам, пап, а завтра мы построим крепость? спросила Маргарита, наполовину уже засыпая.
Конечно, улыбнулась Женя.
Дима подмигнул жене; на этот раз она ответила ему тем самым тёплым взглядом, который давно забыла за собой.
Когда легли спать, Женя ещё долго смотрела в окно, где снежинки мягко ложились на подоконник. Она знала, что и завтра, и через неделю всё может быть сложно, но сегодня она дома. И в этом простом, негромком счастье, нашла то, чего так долго не хватало: себя, семью, и новую искорку тепла внутри.
