Андрей Орлов

— Пульхерия, глянь-ка на него! — шепнула соседка Аграфена Сидоровна, кивая через дорогу. — Вот у кого

Та самая жиличка с последнего яруса Галина Алексеевна всегда ведала, что делается в их пятиэтажке.

Сегодня перечитывала старые записи – как же больно возвращаться к тому дню. «Настя! Настя, что же ты делаешь?

Сегодня вновь достал ту старую фотографию из ящика. На ней я, молодой, в белоснежном халате, стою рядом

За окном смеркалось, а мамы всё не было. Анюта, покрутив колёсики своей коляски, подкатила к столу, схватила

Десять лет держала язык за зубами – Хватит молчать! – звонко хлопнула ладонью по столу Алиса.

3 марта. Стою под своей же дверью сумку с пожитками в руке, ключи в кармане шинели позвякивают – взять боюсь.

– Тебя здесь нет! – голос Аграфены звенел от гнева. – Слышишь? Отныне места тебе в семье нет!

Саня Иные скажут — одарённая. Я же верила: проклятие. Но обо всем по порядку. Мне месяц, а мать оставила

Шестилетней я осиротела. Младшую сестренку мама рожала – нас уже двое было. До сих пор помню ее крики