Беременная и бездомная женщина оказалась прямо у дверей родильного отделения

Беременная женщина без дома стояла прямо у дверей родильного отделения. Никто не знал, кто она и откуда… пока взгляд доктора не встретился с её взглядом и всё изменилось.
Я был на дежурстве той ночью, когда её привели. Вернее, никто её не приводил она просто появилась у входа. Беременная, бледная, с глазами, полными боли и безмолвной мольбы о помощи.
Она сидела на скамье в коридоре, обхватив живот, и почти не двигалась. Ни документов, ни вещей, даже имени, под которым её можно было бы записать.
Коллеги шептались: «Что с ней делать? Куда её отправить?» Старшая акушерка лишь махнула рукой будто говоря, что некогда этим заниматься.
Я уже собирался подойти, когда в коридор вошёл доктор Михаил Волков. Он замер, увидев её. Его взгляд стал тяжёлым, пустым, будто перед ним была не пациентка, а призрак прошлого.
Кто эта женщина? тихо спросил он, но никто не ответил.
Доктор подошёл, опустился перед ней на колени и посмотрел ей прямо в глаза. Я видел, как менялось его лицо сначала растерянность, потом… узнавание.
Нужно немедленно выделить ей палату, резко сказал он, даже не глядя на нас.
Я заметил, как его взгляд упал на потёртое серебряное кольцо на её пальце. Потом он вдруг пробормотал:
Боже… Неужели это… она?..
Доктор поднялся и, не говоря ни слова, повёл женщину в свободную палату. Дверь тут же закрылась за ними.
Мы переглянулись я никогда не видел его таким. Обычно холодный, собранный, но теперь… в его движениях была спешка, а в глазах тревога.
Через несколько минут я принёс капельницу. Она сидела на кровати, а он говорил с ней тихо, почти шёпотом. Я уловил лишь обрывки фраз: «тогда… я не успел… прости меня…»
Она отвела взгляд и сжала кольцо в кулаке.
Пока я настраивал капельницу, в воздухе повисло напряжение. Женщина молчала, но в её глазах было что-то знакомое… и я не мог понять что.
Ты же понимаешь, теперь всё будет иначе, тихо сказал доктор, и в его голосе слышалась не врачебная строгость, а личная боль.
Она кивнула, не поднимая глаз.
Доктор, простите, не удержался я. Кто она?
Он посмотрел на меня, словно взвешивая каждое слово. Потом глубоко вздохнул:
Это моя сестра.
Капельница чуть не выпала у меня из рук.
Но… вы же говорили, что у вас никого нет…
Я должен был так сказать, перебил он. Мы потеряли связь больше десяти лет назад. Она исчезла…
Я не стал спрашивать дальше. Но, выходя из палаты, понял: их история куда сложнее, чем просто возвращение пропавшей родственницы.