Бесплатная горничная и повар – Никому не интересно моё положение беременной

Бесплатная горничная и повариха моя беременность никого не интересует
В небольшом деревушке возле Лиона, где утренний туман обвивает старые дома, словно призраки, моя жизнь в 27 лет превратилась в нескончаемый сервис для чужих капризов. Меня зовут Эло́ди, я замужем за Тео, и через несколько месяцев у нас появится ребёнок. Однако мой хрупкий мир будущей мамы раздавлен тяжестью бабушки и её семьи, которые считают меня лишь безвозмездной служанкой. Мы живём в трёхкомнатной квартире, принадлежащей бабушке Тео, и это стало моим проклятием.
**Любовь, попавшая в ловушку**
Я познакомилась с Тео, когда мне было 23. Он был внимателен, с нежной улыбкой и мечтой о семье. Через год мы поженились, и я была на седьмом небе. Его бабушка Жанна-Мари предложила нам переехать в её просторную квартиру, пока мы «устаканиваемся». Я согласилась, полагая, что всё будет временно, и мы сами построим жизнь. Вместо дома я нашла тюрьму, где моё единственное дело убирать, готовить и молчать.
Квартира велика, но в ней давит присутствие родственников. Жанна-Мари живёт с нами, а её дочь, тётя Тео Клодин, почти каждый день приходит с двумя детьми. Они считают это место своим, а меня мебелью. Сразу бабушка дала понять: «Элоди, ты молода, так что держи дом в порядке». Я надеялась заслужить их ласку, но их безразличие и требования только растут.
**Рабство за стенами**
Мой день бесконечный цикл уборки и готовки. Утром я мою пол, потому что Жанна-Мари не выносит пыль. Затем готовлю завтрак: овсянку для неё, яйца для Тео, а когда приходит Клодин блинчики или тосты. Днём я чистю овощи, варю тушёное или биф бургиньон, ведь «гости голодны». Вечером мытьё посуды и новые указания: «Элоди, очисти картошку на завтра». Моя беременность, тошнота, тяжёлые ноги никого не волнуют.
Жанна-Мари командует, как генерал: «Слишком солёный суп», «Занавески не выглажены». Клодин добавляет: «Элоди, присмотри за моими детьми, я завалена». Маленькие шумные крошки разбросали игрушки, испачкали диваны, и я убираю, ведь «это семья». Тео, вместо поддержки, шепчет: «Мама, не спорь с бабушкой, она уже старушка». Его слова предательство. Я ощущаю себя в цепях в доме, который никогда не будет моим.
**Беременность под ударами**
Я в шести месяцах, и моё состояние не просто метафора. Тошнота съедает меня, спина болит, усталость гнетёт. Но бабушка судит: «В моё время рожали в поле и работали до последнего». Клодин ухмыляется: «Элоди, не драматизируй, беременность не болезнь». Их холодность убивает. Я дрожу за ребёнка стресс, бессонные ночи, непрекращающаяся работа оставляют следы. Вчера я чуть не упала, неся ведро воды, и никто даже не моргнул.
Я просила Тео выслушать меня. Слёзы в глазах, я умоляла: «Я больше не могу, я беременна, это слишком тяжело». Он обнял меня, но ответил: «Бабушка принимает нас, постарайся». Постараться? До кого добраться? Я отказываюсь, чтобы мой ребёнок появился в месте, где мать служанка. Я хочу покоя и нежности, а получаю лишь упрёки и грязную посуду.
**Капля, переполняющая сосуд**
Вчера Жанна-Мари грозно сказала: «Элоди, будь благодарна, что живёшь здесь. Работай, иначе выгоню». Клодин добавила: «Сноха должна быть полезной, а не ныть». Я стояла, сжимающая тряпку, чувствуя, как внутри ломается чтото. Мой ребёнок, моё здоровье, моя жизнь всё не имеет значения. Тео молчал, и это было хуже, чем удар. Я отказываюсь быть их «всевозможной помощницей», их безмолвной тенью.
Я приняла решение: уйти. Откладывать деньги, снять студию, даже комнатукухню. Не хочу рожать в этом аду. Моя подруга Лея советует: «Убирай Тео и беги, пока не поздно». Но если он выберет бабушку? Если я останусь одна с ребёнком? Страх парализует, но я знаю одно: я не выдержу ещё несколько месяцев рабства.
**Крик о помощи**
Это мой зов о праве на существование. Жанна-Мари, Клодин и их бесконечные требования разрушают меня. Тео, которого я всё ещё люблю, стал соучастником, и это рвёт меня изнутри. Мой ребёнок заслуживает маму, которая улыбается, а не плачет у мойки. В 27 лет я хочу жить, а не выживать. Уход будет трудным, но я сделаю его ради себя и моего малыша.
Я не знаю, как убедить Тео, где найти силы уйти. Но точно знаю: я не останусь в доме, где моя беременность считается беспокойством. Пусть Жанна-Мари сохраняет свою квартиру, а Клодин найдёт другую служанку. Я Эло́ди, и я выберу свободу, даже если это разорвёт моё сердце.