Билет, который изменил мою жизнь
В шестьдесят два года я не могла и подумать, что буду спать на раскладном диване в гостиной у собственного сына. Вся моя жизнь теперь умещалась в два чемодана и сумку. Бумаги о разводе ещё пахли краской из принтера адвоката, когда мой единственный сын Артём предложил мне «временное решение». Временное. Как будто крах тридцатилетнего брака — это просто досадная помеха.
Утренний свет пробивался сквозь безупречно белые штены его жены Лизы, отбрасывая тени на паркет, по которому нельзя было ходить в уличной обуви. Каждое правило в этом доме было ненаписанным, но нерушимым: не трогать «хорошие» полотенца, не регулировать термостат, не готовить еду с сильным запахом. Я стала призраком, бродящим по краям чужой идеальной жизни.
— Мам, ты рано встала, — появился на пороге кухни Артём в сером костюме. В тридцать пять он унаследовал твёрдый подбородок отца и мою упрямую жилку, хотя, кажется, забыл, откуда она у него взялась.
— Не смогла спать, — ответила я, разводя растворимый кофе водой из микроволновки. Хорошая кофеварка была под запретом: «Это свадебный подарок», — пояснила Лиза с натянутой улыбкой.
Артём заёрзал, как в детстве, когда ему нужно было признаться в чём-то неприятном.
— Мы с Лизой поговорили… — начал он. — Думаем, тебе стоит поискать что-то… более постоянное.
Кофе стал горьким у меня во рту.
— Постоянное?
— Есть хорошие пансионаты для пожилых…
— Конечно, — я поставила чашку на стол с резким стуком. — Как глупо с моей стороны надеяться, что я могу остаться, пока не встану на ноги.
— Не надо так. Мы просто хотим помочь.
— Помочь? — слово вырвалось острее, чем я планировала. — Артём, вчера ты возил мать Лизы смотреть новые апартаменты на Тверской. С гранитными столешницами.
Он сглотнул.
— Это другое. У её матери особые потребности.
— Моя особая потребность — кровать, которая не твой диван.
Тут появилась Лиза, её светлые волосы собраны в безупречный пучок. Она двигалась по кухне с холодной эффективностью, избегая моего взгляда.
— Доброе утро, Маргарита Сергеевна, — сказала она, не поднимая глаз. Полное имя — постоянное напоминание, что я не семья, а гостья, засидевшаяся не в свой черёд.
Комнату для гостей, где раньше хранили коробки, на прошлой неделе освободили и покрасили в мягкий жёлтый — готовили к появлению их первенца. Живот Лизы едва округлился, но они уже скупали детские кроватки.
— Лизе нужно пространство для подготовки комнаты малыша, — объяснил Артём. — Она сильно переживает.
— Я не просилась сюда навсегда. Только пока не найду жильё.
Лиза наконец подняла на меня глаза — холодные, расчётливые.
— Маргарита Сергеевна, вы, кажется, не понимаете. Речь о границах. О том, что уместно.
— Уместно? — я рассмеялась. — А что уместно для женщины, которую муж после тридцати лет брака променял на секретаршу?
— Мам, не надо…
— Артём, дай разобраться. Твой нерождённый ребёнок нуждается в комнате больше, чем твоя мать без крыши над головой? Так?
Кровь отхлынула от его лица.
— Ты не бездомная. У тебя есть варианты. Отец предлагал тебе квартиру в Сочи.
— Твой отец предложил мне однокомнатную квартиру за три тысячи километров — только если я откажусь от половины имущества. Очень щедро.
Гул блендера Лизы заглушил всё. Когда он стих, тишина повисла тяжёлым грузом.
— Если хотела комфорта, — наконец сказал Артём тихо, — нужно было оставаться с отцом.
Словно нож в сердце. Я смотрела на сына, которого растила, кормила, любила без условий, и видела чужого человека.
— Понятно, — я поставила чашку в раковину. — Спасибо, что прояснил моё место здесь.
Весь день я искала съёмное жильё в телефоне, пересчитывая жалкие сбережения. На счету — ровно пятьдесят четыре тысячи рублей. В шестьдесят два, без работы и кредитной истории, это всё равно что три копейки.
Вечером вышла в ближайший магазин. У кассы застыла перед витриной с лотерейными билетами. Джекпот — двести миллионов.
— Один билет, наугад, — услышала я собственный голос.
Продавец пропустил билет через терминал. На бумажке — 7, 14, 23, 31, 42. Бонусный шар — 18.
— Удачи, — протянул он сдачу. Восемь рублей. Всё, что у меня осталось.
Квартира была пуста. Записка на столе: Артём и Лиза ужинают у её матери. Конечно. Я устроилась на диване, включила телевизор.
В 23:17 на экране появились выигрышные номера.
7, 14, 23, 31, 42. Бонусный шар — 18.
Я уставилась на экран, уверенная, что мне мерещится. Трясущимися руками достала билет, сверяла цифры снова и снова. Все совпали. Бумажка упала на пол, а я рухнула в подушки. Двести миллионов. После налогов — достаточно, чтобы никогда больше не спать на чужом диване. Достаточно, чтобы посмотреть сыну в глаза и высказать всё, что думаю о его «заботе».
Вопрос был не в том, что я сделаю с деньгами. Вопрос был в том, что я сделаю с этой властью.
(Продолжение следует…)
