Сегодня снова думала о сыне и его семье. Мой Игорь женился на Светлане одиннадцать лет назад. Вместе с дочкой они ютятся в малогабаритной однушке в Нижнем Новгороде. Шесть лет назад Игорь купил землю под коттедж – начал строить семейное гнездо. Первые два года участок пустовал. Потом поставили забор и залили фундамент. А дальше – опять застой, финансов не хватало. Но сын не сдавался, копил по рублю, верил в мечту.
За это время успели возвести лишь цокольный этаж. А им грезится просторный двухэтажный дом, где хватит места даже мне. Игорь по натуре домосед, всегда хотел, чтобы мы жили под одной крышей. Первый этаж появился только потому, что Светлана уговорила его поменять их двушку на однушку, а разницу вложить в строительство. Теперь же им самим тесно, как сельдям в бочке.
Когда они приходят в гости, разговоры только о стройке. С азартом обсуждают плитку на кухне, разводку электрики, утепление фасада. Никто не интересуется моим давлением или тем, как я провела неделю. Киваю, поддакиваю, а внутри – тревожный комок.
Давно чуяла сердцем: присматриваются к моей трешке. Как-то Игорь обронил: «Мать, скоро всем нам будет просторно в новом доме!» Не выдержала, спросила в лоб: «Значит, продавать мою квартиру?» Они оживились, закивали, стали расписывать, как замечательно нам будет вместе. Но я взглянула на Светлану – и всё поняла. Жить с ней в одном доме? Она меня терпеть не может, а я устала делать вид, что не замечаю её едких шуточек и ледяных взглядов.
Сына искренне жаль. Бьётся, как рыба об лёд, но такими темпами стройка затянется ещё на десять лет. Хочу помочь ему встать на ноги, дать внучке достойные условия. Но тогда встал главный вопрос: «А где жить мне?» В их каморку я не впишусь, а в недострой без коммуникаций – и подавно.
Светлана моментально нашла решение: «Тёща, тебе же на даче рай!» Есть у нас под Нижним старый домишко на шести сотках. Летом – мило: сирень цветёт, шашлычки. Но зимой? Колоть лёд у колодца, топить печь по ночам, бегать в скворечник на морозе? У меня и так поясница шалит, сердце пошаливает. Не потяну я эту жизнь.
«В деревнях люди как-то выживают!» – язвительно бросила Светлана. Да не в этом дело! В деревнях хоть баня есть да тёплый сортир. А наш сарайчик – просто времянка с протекающей крышей. Но деньги на стройку горят, и я чувствую – меня мягко подталкивают к жертве.
Стала чаще заглядывать к соседу Валентину. Холостой, как и я. Пьём чай с вареньем, болтаем о пенсии. И вот на днях подслушала разговор Светланы с матерью: «Можно же её к Валентину пристроить, а квартиру пустить на продажу…»
В глазах потемнело. Вот оно как. Всегда знала – в их «фамильном гнезде» мне не место. Но чтобы так цинично решать мою судьбу? Сердце ноет. Думаю о сыне – помочь ведь надо? Он же кровь от крови моей. Но страх гложет: неужели под старость останусь без пристанища, как бомжиха под вокзалом?…
