Горсть черной смородины
На Новый год Антонина особо не готовилась. Дочь сообщила, что уезжает с друзьями на дачу. Ну а ей-то много ли нужно? Испечёт пирожков, сделает салат оливье, телевизор посмотрит — и спать. А там и дочь вернётся.
При жизни Виктора они собирались большой компанией. Посидели за столом, выпили, закусили, концерт посмотрели — и на улицу, с хлопушками и бенгальскими огнями. Водили хороводы вокруг ёлки на площади, песни пели, а если народу много — конкурсы устраивали. Даже молодёжь заражали своим весельем.
Антонина смахнула слезу. Уже третий год, как Виктора нет, а она всё не может свыкнуться. Да и вряд ли когда-нибудь смирится.
Она достала с полки фотографию в рамке. Муж прищурился, губы тронула лёгкая улыбка. Любила этот снимок — на памятник такой же заказала. Приходя на кладбище, вглядывалась в фото: казалось, Виктор встречал её по-разному. То радостно улыбался, то хмурился, если она долго не навещала.
Понимала, что это лишь игра воображения. Но всё равно гадала перед каждым приходом — каким он её встретит сегодня?
— Тяжело без тебя, Витя. Хоть бы внуки были — забота какая-то. Но Наташа не торопится. После того как её парень женился на подруге, она новых отношений боится. Хотя в последнее время ходит весёлая… Может, кто-то есть, да молчит. А я не лезу…
В прихожей хлопнула дверь. Антонина поспешно поставила фото на место.
— Мам, ты дома? — раздался звонкий голос Наташи.
— А куда мне деваться? Что так рано? — Антонина вышла встречать.
— С работы отпустили пораньше. Ужинать не буду — сейчас соберусь и уеду. За мной Лена с мужем заедут.
— Но вы же собирались тридцать первого? — встревожилась Антонина.
— Да, но мы с Ленкой решили дачу подготовить: протопить, ёлку срубить, нарядить… — Наташа торопливо складывала вещи в сумку. — Зарядку взяла… Туфли… Плойку не забыть…
— Вроде всё. Прости, мам, что одна оставляю. Может, к кому-то в гости сходишь?
— Не пойду мне уже суета эта неинтересна. А когда вернёшься?
— Третьего, как получится. — Глаза дочери искрились.
Антонина давно не видела её такой. «Точно кто-то появился… Хорошо бы».
За окном просигналила машина.
— Всё, бегу! — Наташа чмокнула мать в щёку и выскочила за дверь.
Антонина оглядела прихожую — шапку и шарф дочь не забыла. Вернулась в опустевшую комнату, снова взглянула на фото.
— Вот и дочь уехала… Эх, Витя, как рано ты нас покинул…
Виктор смотрел на неё, прищурившись, и улыбался.
Чтобы отвлечься, Антонина открыла шкаф. В ящике — груда бумаг. Надо разобрать, а то ничего не найти.
Она перебирала документы, выбрасывая ненужное. Среди них — листок с корявым почерком: адрес Сергея, друга Виктора. Воспоминания нахлынули…
С Сергеем Антонина познакомилась на дне рождения. Ходили в кино пару раз. Пока однажды он не привёл друга. Увидев Виктора, Антонина потеряла дар речи. Оба сразу прониклись симпатией.
Сергей, заметив её предпочтение, тактично отступил. Настоящий друг. Антонина ни разу не пожалела о своём выборе.
Сергей тоже женился, но брак не сложился. Он уехал в деревню под Тверью, где остался родительский дом. Пару раз они с Виктором и Наташкой гостили у него.
Сергей откровенно завидовал их счастью, но по-доброму. Шутил, что если Виктор обидит — пусть едет к нему. Виктор лишь смеялся. Конечно, ссорились, но мирились быстро — о разводе и мысли не было.
«На похоронах Сергей был… Кто его вызвал — не помню. Может, Наташа? Я тогда в тумане была. Уговаривал уехать к нему, отвлечься. Но я не могла. На кладбище ходила… А к нему так и не собралась».
Антонина закрыла ящик, села с адресом в руке.
— Витя, может, правда к Серёже поехать? Ты не против? — Ей показалось, Виктор одобрительно кивнул.
Она позвонила на вокзал, узнала расписание и замесила тесто. С пустыми руками в гости не ходят. Кто Серёже пирогов напечёт? Возилась до ночи, а утром уже сидела в автобусе, представляя, как он обрадуется… И задремала.
Проснулась от шума. В автобусе почти никого — вышли по посёлкам. Антонина выглянула в окно: домики среди заснеженных деревьев.
Калитка в заборе оказалась заперта. Антонина попыталась просунуть руку, чтобы отодвинуть засов.
— Женщина! Что делаете? — окликнул резкий голос.
Антонина вздрогнула. На дороге стояла сухонькая старушка в валенках.
— К Сергею Николаевичу приехала…
— Так его нет. Уже девятый день…
— Как нет?!
— Вот так. Уезжайте, — старушка махнула рукой и заковыляла прочь.
Антонина растерянно глядела на дом. Тропинка к крыльцу занесена — следов нет.
Дома она пила чай с пирогами, что испекла для Сергея. «Завтра в церковь схожу, свечку поставлю…»
Ночью приснился Виктор. Улыбается, протягивает горсть чёрной смородины. Антонина проснулась с бешеным сердцем. В комнате пахло ягодами…
В церковь пришла под конец службы. Поставила свечку за Виктора, затем за Сергея — но вторая тут же погасла.
— За живого ставите. Не надо, — пробормотала старушка у подсвечника.
Антонина испуганно отпрянула. Шла домой, размышляя о сне и словах.
Дома взгляд то и дело цеплялся за фото Виктора. Стало не по себе. На кухне закипел чайник — и вдруг звонок.
«Соседка…»
На пороге стоял мужчина в дублёнке и шапке-ушанке. Антонина вскрикнула.
— Таня, чего испугалась? Это я, Сергей! — Он шагнул вперёд.
— Ты?! — язык заплетался.
— Ну кто же ещё? Встречай— Да, я, — рассмеялся Сергей, снимая шапку, и Антонина вдруг поняла, что жизнь — как та горсть смородины во сне: если не собрать её сейчас, завтра ягоды осыпятся, а шанс на сча— Бросаешь меня одну в Новый год? — шутливо укоризненно сказала Антонина, принимая тяжёлый мешок с гостинцами, и вдруг осознала — Виктор не зря принёс ей во сне смородину: самые горькие ягоды иногда оказываются самыми сладкими.
