Он был всего лишь пацаном — веснушчатым, неловким, с криво завязанным галстуком и глазами, горевшими так, будто кроме неё на свете никого не было. Весна только-только просыпалась. Во дворе школы снег осел, обнажив землю, а из-под неё робко выглядывали крохотные жёлтые цветочки.
— Это тебе, — пробормотал он, сунув ей в руки маленький букетик. Мальчики-и-девочки — так их звали в деревне у бабушки.
— Будешь моей невестой? — прошептал он так тихо, словно боялся, что кто-то услышит раньше неё.
Они не были друзьями, но иногда перекидывались парой слов. Он всегда окликал её, проходя мимо её дома, махал рукой, даже если она не оборачивалась.
Она рассмеялась — от неловкости, от неожиданности.
В классе девчонки хвастались розами и дорогими букетами. А у неё — эти скромные, никем не замеченные цветы, о которых даже бабушка говорила: «Сорняки, да и только».
— Мальчики-и-девочки?! — фыркнули подружки. — Чего, на розы денег не хватило? Вот бедняга!
Она не нашлась, что ответить, судорожно засунула букетик в ранец и убежала, не оглядываясь. Хотя очень хотелось.
Он больше не проходил под её окнами. Она ждала — сама не понимая почему.
Обходила его стороной, боясь случайной встречи. Ей было стыдно. Хотя… было ли это стыдом?
Потом он исчез.
Семья переехала в Новосибирск. Она узнала об этом случайно, от тех самых подруг. Больше его не видела.
Но иногда, когда весенний ветер касался её щёк, ей чудился его голос: «Будешь моей невестой?» — и в памяти всплывали те самые жёлтые лепестки.
Годы пролетели.
Девочка стала женщиной — сильной, умной, успешной. Училась в художественном училище, затем в институте. Однажды на лекции о русском фарфоре перед ней поставили изящную чашку с золотой каймой и нежными жёлтыми цветами.
— Коллекция Гжель, серия «Первые чувства», — пояснил лектор. — Эти цветы — мальчики-и-девочки. В народной традиции они символизируют чистую привязанность, ту самую, что не меркнет с годами. Их дарят редко — потому что если подарят от души, их свет остаётся с тобой навсегда. Как поцелуй солнца.
Сердце её сжалось. Перед глазами всплыл тот день: школьный двор, улыбка мальчишки и его ладонь, протянутая с букетиком, который тогда казался ей таким нелепым.
Она закрыла глаза, улыбаясь сквозь слёзы.
— Где ты сейчас, мальчик из детства?..
И глядя на чашку с жёлтыми цветами, она вдруг осознала: он, этот неловкий пацан, подарил ей то, чего не смог повторить никто.
Его скромные «мальчики-и-девочки» стали невидимой нитью, что светилась сквозь годы.
И в этот миг ей показалось, что где-то далеко, за сотнями километров, он тоже пьёт чай — и вспоминает девочку, которой когда-то отдал кусочек весны в ладонях.
Может… и у него на чашке — те самые цветы.
У кого-то — мальчики-и-девочки. У кого-то — ромашки. А у кого-то — ракушка, камешек, записка.
То, что не купишь ни за какие деньги.
То, что нельзя повторить.
