Куда ты опять исчезаешь?
Злата отложила телефон, пока Дмитрий, застёгивая куртку у входной двери, уже собирался выйти. Он даже не посмотрел на неё.
К Снежане. Нужно помочь коечто.
Не часто ты туда ходишь? спросила она, закатив глаза, и поставила телефон на столик.
Снова уже третий день на неделе, пробормотал Дмитрий, отмахнувшись. У неё протекла посуда, сама не справится.
Раздражение, как горячая волна, прокатилось из живота по всему телу.
Позови мастера, сказала Злата, вставая с дивана. Есть специалисты.
Это дорого, возразил муж, застёгивая молнию. А я помогу бесплатно. Что такого?
Дима, ты каждый день там, подошла она, почти шепотом. Каждый божий день! То одно, то другое. Когда же это прекратится?
Дмитрий уже стоял у двери.
Злата, она одна с детьми осталась. Я не могу её бросить, понимаешь?
Слова вырвались неожиданно:
А меня ты можешь бросить? Дома ты почти не бываешь!
Не преувеличивай. Поговорим, когда я вернусь.
Дверь захлопнулась. В квартире воцарилась глухая тишина, как в сне. Злата прошла к раковине, где горой валялся немытый столовый набор. Открыв кран, она резко выжала мыло на губку, и тарелка с глухим звоном ударилась о кромку.
Год прошёл с того дня, как исчезла Аглая внезапная и нелепая дорожнотранспортная катастрофа. Злата жалела Снежану: двое малышей, никакой поддержки. Дмитрий и Аглая были друзьями со школы, почти братьями, и он считал себя обязанным помочь.
Сначала помощь была разовой. Затем Дмитрий, словно поселился в доме Снежаны, чинил кран, менял лампочки, возил детей в поликлинику, привозил продукты, покупал одежду, оплачивал секции всё на их общие рубли.
У них самих детей не было. Они жили в тесной однушке на Петровке, мечтали откладывать на большую квартиру, завести ребёнка. За последний год все накопления исчезли: они ушли к Снежане, её детям, бесконечным нуждам чужой семьи.
Злата швырнула губку в раковину, пена разлетелась, оседая на стенах, как белый снег. По вечерам она была одна, а Дмитрий опять был гдето с Снежаной, помогая, поддерживая, играя с её детьми. Её собственная жена будто исчезла.
Злата пыталась поговорить с ним, но он отмахивался, обвиняя её в ревности, говорит, что просто помогает вдове друга. Друг же исчез уже год назад. Пора бы Снежане научиться жить самой.
Вечером Дмитрий вернулся около девяти. Злата сидела за компьютером, завершая отчёт. Муж прошёл на кухню, громко закипел чайник.
Я всё починил! крикнул он. Шланг был пережат, теперь всё работает, дети в восторге! Тимка и Лизка (Кузя и Ульяна) радовались, играли в футбол, а потом Снежана угощала блинами со сгущёнкой
Злата не слышала. Его слова были лишь монотонным шумом. Он появился в дверях с чашкой чая.
Ты меня слушаешь?
Угу, буркнула она.
Да ты вообще не слушаешь! обиделся он. Я тебе рассказываю, а ты
Дим, я работаю, сжала зубы Злата. Нужно доделать отчёт.
Вечно занята, пробормотал он и ушёл.
Слова «Аглая», её дети, их совместные игры, блины звучали в её ушах, как эхо чужой жизни. Снежана казалась обладательницей настоящего дома, а их квартира лишь ночлег.
Месяцы тянулись бесконечно. Дмитрий всё ещё исчезал к Снежане, иногда оставался до ночи, возвращаясь усталым, но довольным, рассказывая о радостях детей и благодарности Снежаны. Злата молчала, не желая спорить.
Потом он начал сравнивать. За ужином, когда Злата разогревала магазинные котлеты с гречкой, он, ковыряя вилкой, заявил:
У Снежаны сегодня был настоящий борщ, с мясом и сметаной.
Злата подняла взгляд, в груди сжалось.
Дим, я целый день на работе, ответила ровно. У меня нет времени варить борщи.
А Снежана успевает, продолжил он. Квартира у неё всегда чистая, дети хоть и шумные, но она всё держит в порядке.
Злата положила вилку, аппетит исчез.
И детей одна воспитывает, добавил он, качая головой. Сила воли!
Злата встала, унесла тарелку к раковине, раздражение кипело, как кипяток.
С того вечера ссоры стали частыми. Дмитрий постоянно восхищался Снежаной: её кулинария, чистота, воспитание детей. Злата кричала, что устала слушать, он обижался и уходил, а потом возвращался, повторяя всё заново.
Злата начала задерживаться на работе, чтобы не возвращаться в квартиру, где муж был либо отсутствующим, либо говорил только о Снежане. Она сидела за компьютером до поздней ночи, пила кофе в одиночестве, обсуждая с коллегами всё, лишь бы не говорить о своей жизни.
Домой она приходила после полуночи, а Дмитрий уже спал или делал вид, что спит.
В тот вечер, около десяти, она вошла, усталость тяжела, как свинец. На кухне Дмитрий жевал пельмени.
Дома ничего нет, сказал он, указывая на свою тарелку. Пришлось варить пельмени. У Снежаны же в холодильнике всегда еда: котлеты, салаты, супы. А у нас пустота.
Внутри Златы чтото разорвалось, как натянутая струна. Она шагнула вперёд.
Так иди к ней! закричала она. Если тебе там так хорошо! Оставь меня!
Дмитрий замер, вилка упала.
Яна, ты что? начал он.
Я устала! почти задохнувшись, она продолжала. Устала слушать о её борщах, её детях, о том, какая она молодец! Если ты так стремишься заменить ей друга, возьми на себя роль её мужа! Мне кажется, ты проводишь больше времени с ней, чем со мной!
Он встал, лицо побледнело.
Ты обязан мне! перебила её. Своей жене! А не ей!
Я просто помогаю, попытался он. Миша был моим другом, я обязан
Ты обязан мне! крикнула она. Не ей!
Тогда откажись сейчас. Скажи, что больше не поедешь к ней. Скажи, что мы восстановим семью.
Дмитрий молчал. Его глаза выдавали растерянность, но в них читалось: он не откажется, от Снежаны никогда не откажется.
Всё ясно, сказала она, развернувшись к прихожей, схватила куртку.
Куда ты? вырвался Дмитрий, бросаясь за ней.
Переночую у мамы, ответила она, открыв дверь. К утру тебя здесь не будет. Собирай вещи и уходи. Надеюсь, у Снежаны найдётся место для тебя.
Стой! крикнул он, но дверь грохнула, отразившись по всему подъезду.
Через время Злата подала на развод. Квартира принадлежала ей, у Дмитрия почти не осталось вещей; он забрал их в тот же вечер, а ключи оставил на тумбочке в прихожей.
В зале суда было прохладно и тихо. Злата сидела на деревянной скамье, напротив неё Дмитрий, рядом с ним Аглая с детьми, мальчиком и девочкой, прижавшимися к маме. Снежана держалась за руку с Дмитрием.
Она наблюдала их сцеплённые пальцы; Дмитрий покраснел, заметив её взгляд, но руку не отпустил.
Настала их очередь: печати в паспортах, подписи в документах. Всё. Больше они не были мужем и женой.
Выходя из здания суда, Злата обернулась. Дмитрий шёл к машине с Аглаей и детьми; Снежана несла мальчика на руках. Они выглядели как настоящая семья.
Злата повернулась и пошла в противоположную сторону. Внутри не было боли, лишь облегчение. Она была рада, что ушла вовремя, не стала терзать себя этими отношениями, не ждала окончательного краха.
Она свободна. И это было лучшее решение её жизни. А дальше? А дальше, как судьба даст
