Мы с сестрой не виделись и не говорили более двадцати лет. А теперь она просит разрешения переехать ко мне… Я в полной растерянности.
Зовут меня Варвара. Мне сорок два года, есть семья — муж Иван, двое сыновей, хорошая квартира в Ярославле и небольшой домик в деревне под Ростовом, куда мы выезжаем каждое лето. Казалось бы, всё устроено. Но сейчас передо мной стоит выбор, который не даёт покоя ни днём, ни ночью. Потому что речь идёт о сестре — женщине, от которой меня отделяют не просто годы, а целая жизнь молчания, обид и горьких воспоминаний.
Когда мне было семь, умер отец. А через двенадцать лет не стало и матери. Я осталась совсем одна Ольга — моя старшая сестра — к тому времени уже была взрослой, ей шёл двадцать пятый год. Перед смертью мать слезно умоляла её не оставлять меня одну. Ольга оформила опеку, и мы продолжили жить в родительском доме. Только вот домом это место назвать было трудно…
Я росла трудным подростком — злой, колючей, потерянной. А Ольга была холодной, словно лёд, и сдержанной до чёрствости. Она никогда не обнимала меня, не говорила тёплых слов. Она и не ругала — просто смотрела на меня с равнодушием. Я помню, как рыдала в подушку, мечтая лишь об одном — сбежать из этого дома, где не чувствовала ни капли тепла.
Когда мне исполнилось шестнадцать, я влюбилась. Привела парня домой. Но муж Ольги — к тому времени она уже была замужем за Владимиром — грубо выставил его за дверь. А потом сестра спокойно сказала: «Если тебе не нравится — уходи». Я собрала вещи и ушла. Меня никто не остановил. Не позвонил. Не попытался вернуть.
С Денисом мы прожили недолго — он оказался не тем, кем казался. Мы ютились в комнате у его родителей, жили впроголодь. А потом просто разошлись. Возвращаться к сестре я не хотела. Она ждала ребёнка, да и после всего случившегося я понимала, что мне там уже нет места.
Я уехала в Кострому, устроилась кассиром в магазин, снимала угол в коммуналке. Было тяжело, страшно, но я цеплялась за любую возможность выжить. Потом встретила Ивана. Тихого, доброго, надёжного. Мы поженились. Родили двух сыновей. Со временем купили квартиру, потом машину, а затем и домик в деревне — небольшой, но уютный.
О сестре? Я ничего о ней не слышала много лет. Только узнавала по слухам: у них с Владимиром всё было хорошо, он открыл своё дело, купили просторную квартиру, жили в достатке. А потом — всё рухнуло. Владимир запил, Ольга подала на развод, квартиру продали, деньги поделили. Она с дочерью перебралась в крохотную однушку.
Я не вмешивалась. У каждого своя судьба. Но несколько месяцев назад мне написала знакомая: дочь Ольги вышла замуж. И… выгнала мать из квартиры. Просто выставила за дверь. Без права вернуться.
И вот — звонки. Письма. Сообщения. Ольга. Сестра, с которой я не разговаривала двадцать лет. «Прости меня…», «Я больна…», «Мне некуда идти…», «Можно я поживу у тебя в деревне?..». Читаю это — и не знаю, что чувствую. Жалость? Гнев? Пустоту?
Муж говорит: «Пусть поживёт. Мы там всё равно только летом бываем. Да и родная же кровь». Я молчу. Думаю. Вспоминаю себя — шестнадцатилетнюю, стоящую с чемоданом у порога дома, который давно перестал быть моим.
Я простила. По-настоящему. Без ненависти. Но впустить её обратно — значит снова открыть дверь человеку, который когда-то захлопнул её перед моим носом. А если она снова исчезнет? Снова отвернётся? Я не хочу брать на себя её жизнь. Но и бросить не могу.
Стою на распутье. И не знаю, куда шагнуть. А от этой нерешительности сердце болит сильнее, чем от всех прошлых обид.
