Старый гастроном на окраине Серпухова славился среди местных: вкусная кулинария, щедрые порции, душевные продавщицы. Галина Степановна трудилась там уже пятнадцать лет — сначала за прилавком, потом стала заведующей. Всё знала, всё помнила — кому взять побольше маринованных огурчиков, кому не забыть про пшённую кашу, а кому отсыпать «с верхом», по-родному.
В тот день она спешила из подсобки с подносом селёдки под шубой. Только поставила его в витрину, как заметила знакомую фигуру — высокий мужчина в потёртом пальто, с грустью в глазах, стоял у прилавка и будто кого-то искал.
Галя быстро подошла:
— Если вы ищете Лену, она ушла на больничный. Вернётся через неделю. Вам, как обычно — котлеты и куриные окорочка?
Мужчина удивился:
— Вы запоминаете, что я беру?
— Конечно. Вы же наш постоянный, — смутилась Галина.
Он замялся, но вдруг тихо добавил:
— Я всё к вам хотел подойти, Галина, да всё к Лене попадаю. Даже обидно.
— А вы откуда моё имя знаете?
— Так на бейджике написано.
Сзади раздался сердитый голос Тамары Николаевны:
— Мужик! Не задерживай очередь! За тобой уже пять человек!
Он вздрогнул:
— Извините. Домашние котлеты, пожалуйста…
И уже тише, глядя прямо в глаза:
— Может, когда-нибудь добрая женщина мне настоящие домашние котлеты приготовит. Простите, Галя, кольца нет… если не замужем — можно вас проводить после смены? Я тут, через двор, один живу.
Галина еле слышно кивнула, протянула пакет. В груди стучало — будто в шестнадцать лет.
— Значит, до вечера, — улыбнулся он. — Меня, кстати, Серёжа зовут.
Весь день Галина будто парила. Даже Таня приметила:
— Галка, ты не приболела? Вся раскраснелась, будто на свидание собралась!
— Да нет, всё хорошо, просто день удачный.
Перед сменой Галя подвела тушью глаза, повязала платок и вышла. Сергей уже ждал.
— Пройдёмся? Может, в парк?
Погода была сырой, мокрый снег лепился к щекам. Они шли по аллее, переговариваясь тихо, будто знали друг друга сто лет. Вдруг он предложил:
— Галь, пойдём ко мне? Чайку попьём, согреемся. Я ведь рядом.
— Да как-то… мы ж едва знакомы…
— Как не знакомы? Я тебя год как наблюдаю. Хожу, любуюсь, как ты с людьми ладишь. Добрая ты, отзывчивая. С бабушками по-доброму, с мужиками по-честному. Будто всю жизнь тебя знаю. А ты меня — разве не приметила?
Она усмехнулась:
— Ладно, Серёжа. Пошли, а то правда — промёрзла.
В его квартире было скромно, но уютно. Он снял с неё пальто, поставил сушиться сапоги, заварил чай с вареньем, достал пряники.
Когда на улице разыгралась метель, он вдруг сказал:
— Останься. Я себе на кухне постелю. Куда тебе сейчас идти?
Галя огляделась — тепло, тихо, и сердце шептало: не уходи.
— Хорошо, останусь…
Она легла на диван, он — на кухне. Но проснулись они вместе — врозь не получилось.
Когда Лена вернулась с больничного, то сразу увидела, как Сергей встречает Галю после работы.
— Гляди-ка, не растерялась! Я только заболела — ты уже жениха себе присмотрела! — смеялась она.
На самом деле Лена радовалась. Ведь счастливая Галина светила, как солнце — её радость согревала всех вокруг. А настоящее счастье видно издалека. Даже куриные окорочка в ту неделю разлетались быстрее обычного.
