Когда болезнь проверяет любовь: как я осознала, что выбрала не того
Болеть всегда тяжело. Но ещё тяжелее, когда рядом человек, который должен быть твоей опорой, а вместо этого остаётся безучастным зрителем. Так я почувствовала себя, когда в самый трудный момент осталась одна со своей слабостью, а мой муж, Игорь, предпочёл устроиться поудобнее на диване и включить телевизор. Я лежала с температурой за сорок, дрожащими руками пыталась дотянуться до стакана, а он, не отрывая взгляда от экрана, даже не поинтересовался, не хочу ли я воды. Простое «Как себя чувствуешь?» так и не прозвучало.
Я выросла в маленьком городке под Белгородом, где в семье было принято заботиться друг о друге. Мои родители всегда держались за руки, даже в старости. Если кто-то заболевал — дом превращался в лазарет: горячий чай с малиной, горчичники, куриный бульон — всё, как полагается. Я думала, так и должно быть. А теперь лежу, как посторонняя в собственной квартире. Чтобы не умереть от жажды, приходится ползком добираться до кухни. А Игорь? Он даже бровью не поведёт. Не от злости — просто ему всё равно.
Когда болеет он — совсем другая история. Может разбудить меня среди ночи и попросить градусник, воду, таблетки. И я вскакиваю. Не потому, что обязана. А потому что люблю. Потому что для меня это естественно. Вызываю врача, ставлю мёд в тёплое молоко, готовлю что-то лёгкое, чтобы не раздражало желудок. Я рядом. А он? Он только спрашивает: «Ты сегодня на работу?» И если отвечаю «нет» — спокойно разворачивается и уходит. Ни таблетку предложить, ни в аптеку сбегать, ни спросить, есть ли дома хоть хлеб.
Я пыталась говорить. Не раз. Но каждый раз он либо отшучивался, либо дулся, как ребёнок. Мол, я всё выдумываю, преувеличиваю. Может, и правда? — ловила себя на мысли. Может, я слишком многого хочу? Но потом вспоминала, как стояла на кухне, едва держась на ногах, а он просто зашёл, поставил грязную тарелку в раковину и ушёл. Будто я не жена, а обслуживающий персонал.
Тогда я решила: буду поступать так же. Не со зла — просто в надежде, что он поймёт. Заболел он — а я молча занялась своими делами. Ни чая, ни тёплого пледа, ни слова поддержки. Он тут же начал ныть: голова раскалывается, есть нечего, пить нечего. «В кухне всё есть», — равнодушно ответила я. А он? Он не понимал, что происходит. Бродил между холодильником и микроволновкой, громко вздыхал, стеная на всю квартиру, будто ожидал, что я сдамся. Но я не сдалась. Думала — осознает.
Увы. В следующий раз, когда заболела я, он снова сделал вид, что ничего не происходит. Лежала с температурой, с ломотой во всём теле, а он прошёл мимо, даже не взглянув. Я снова попыталась поговорить. Напомнила, как годами ухаживала за ним, и как лишь раз поступила иначе. А он выдал: «Ты тогда мне не помогала, вот и теперь не жди». Вот и всё. Один случай перечеркнул годы заботы. В тот момент я поняла: он не умеет ценить. Он не помнит добра. Он видит только то, что ему неудобно.
Меня прорвало. Мне и так было плохо, но внутри всё клокотало. Высказала всё, что копилось. Всё, что терпела. А он… обиделся. Обиделся! Не я, которую бросили в болезни, не я, оставшаяся без малейшей поддержки, а он — важный, неприкосновенный мужчина, которого не пожалели в нужный момент.
Теперь я знаю: ошиблась. Сильно ошиблась в человеке. Он не тот, с кем хочется встретить старость. Не тот, кто подаст стакан воды в последний миг. Не тот, на кого можно опереться. И от этой мысли больнее, чем у любой болезни.
