Пожалуйста, адаптируйте и перефразируйте историю в соответствии с русской культурой. Не используйте элементы разметки в тексте.
—
**Убожество души: История Сони из Воронежа**
Соня росла, как сорная трава у забора — никому не нужная, неукротимая. Её никто не воспитывал, не баловал, не жалел. Одежда — вечно чья-то поношенная, а то и вовсе тряпьё, из-под которого торчали острые локти и коленки. Ботинки — вечно не по размеру, да ещё и с дырами. Волосы мать стригла «под горшок», чтобы не морочиться с укладкой, но они упрямо торчали в разные стороны, будто протестуя против всеобщего равнодушия.
В садик Соня не ходила — родителям было не до неё. Всё, что их волновало — где раздобыть выпить. Отец — матёрый пропойца, мать — Людка, вечно в дыму и похмелье. Девочка пряталась на лестничной клетке, когда дома начиналась буза. Успеть улизнуть — значит избежать тумаков. Но если не успевала — потом мазала синяки одеколоном. Соседи вздыхали, качали головами: Людка, дескать, и раньше была ветреной, а как связалась с уголовником — и вовсе пропала. Соню жалели. Кормили, подкидывали старую одежонку. Но что подороже — мать тут же пропивала. Так девочка и оставалась в обносках.
Когда пришла пора идти в школу, Соня, вопреки всему, вцепилась в учёбу, как утопающий в соломинку. Книги стали её спасением, миром, где никто не орал, не бил, не топтал. Читала запоем, пропадала в библиотеке, тянула руку на уроках — надеялась, что хоть кто-нибудь услышит её тихий, но твёрдый голос.
Но дети — звери. Особенно если перед ними кто-то не такой. Бедно одетая, чудаковатая девочка с нелепой стрижкой быстро получила кличку — «Гнида». А дальше — хуже. Родители одноклассников запрещали с ней водиться: мол, «дочь алкашки — всё ясно». Учителя, хоть и видели в Соне умницу, помалкивали. Проще ведь сделать вид, будто не замечаешь, чем защищать сироту без роду и племени. Так и росла Соня — одна против всех.
Спасением стал старый тополь в парке у пруда. Под его раскидистыми ветвями девочка устроила свой уголок. Сюда она таскала книги, читала, грезила. Порой даже ночевала здесь, если дома становилось невмоготу. Единственные, кто её слушал, — бродячие псы и коты. Они, по крайней мере, не предавали.
Отца не стало, когда Соне исполнилось четырнадцать. Окоченел в сугробе после очередной пьянки. На похоронах — только Людка да Соня. Девочка не плакала. Лишь стыд и облегчение. После этого мать совсем поехала крышей. Приступы злобы сменялись отупением. Работать она уже не могла. Чтобы не сдохнуть с голоду, Соня подрабатывала уборкой подъездов. За гроши скупала потрёпанные учебники по медицине — мечтала стать врачом. Хотела вытащить мать из той ямы, куда та скатилась.
Но в школе гнобление не прекращалось. Однажды, когда Соня опоздала на урок, у неё выскользнула из рук книга по психологии. По злому року, рядом оказалась Света — королева класса и главная стерва. Она подняла учебник, прочитала название и громко заявила:
— О, психология! Да ты не просто гнида, ты ещё и псих, как твоя мамаша!
Соня не выдержала. В слезах выбежала из класса, промчалась через двор — к своему тополю. Там, плюхнувшись в снег, разрыдалась. «Почему они такие злые? Чем я их заслужила?» — шептала она, прижимаясь к шершавой коре.
И вдруг заметила собаку на льду. Та шла по тонкой кромке — и провалилась. Девочка вскрикнула и бросилась на помощь. Распластавшись на льду, поползла. Дотянулась, схватила пса — и в тот же миг сама ушла под воду. Холод ударил в грудь, дыхание перехватило. Соня боролась — за собаку, за себя, за всех, кого хоть раз любила.
Когда силы уже иссякли, а лёд казался крышкой гроба — её вытащили. Это был Артём. Новенький, переведённый из Ростова. Красивый, умный, с тихим голосом. Девчонки сохли по нему. А он протянул руку Соне.
— Пошли. Ты околеешь. Моя мать врач, она поможет.
Он забрал и собаку. Обеих приютил. А на следующий день вошёл в класс вместе с Соней. Света тут же набросилась:
— Ты что, серьёзно?! Она же гнида!
— Гнилой бывает только душа, — спокойно ответил он. — Её не спрячешь за модной одеждой и макияжем. Чем больше прячешь — тем заметнее.
Света побледнела и ретировалась. В классе повисла тишина. А Соня впервые почувствовала, что больше не одинока. Теперь у неё был друг. И пёс Барбос, которого она спасла. А главное — шанс. Шанс на новую жизнь.
