Сообщение, изменившее всё…
Марина уехала в командировку в Нижний Новгород, оставив в родной Перми своего жениха Артёма. Закончив дела раньше срока, она решила вернуться без предупреждения — пусть будет сюрприз. Артём не давал поводов для ревности, но пока поезд нёслся по рельсам, в голове Марины крутились тревожные мысли: а вдруг он не один? Она отгоняла их, но сердце бешено колотилось. Мечтала о его удивлённой улыке, но судьба распорядилась иначе. Только включив телефон на вокзале, она получила сообщение, от которого кровь похолодела.
Марина прижалась лбом к холодному стеклу такси, пытаясь отогнать глупые страхи. Почему её мысли словно из дешёвой мелодрамы? Их жизнь с Артёмом была спокойной, почти рутинной, и, может, от скуки она придумывала драмы. В салоне пахло дешёвым одеколоном, напомнившим об отце. Водитель — мужчина лет шестидесяти с седыми висками и морщинистой шеей — зевал и потирал ухо, точь-в-точь как её папа, когда уставал. Он резко тормозил, и Марина вцеплялась в ручку двери.
«Как звать-то вас?» — спросил водитель. «Марина», — ответила она невольно. «А я — Игорь. Мариночка, поезд в котором часу? Можно на заправку заскочить?» Поезд был через три часа, и она кивнула: «Ещё рань, я люблю приезжать заранее». Игорь усмехнулся: «Все женщины одинаковы! Моя Людка тоже: за пять часов на вокзал, вдруг пробка!» Марина пожала плечами — она действительно ненавидела опаздывать. «Между прочим, Марина Игоревна», — добавила она, чтобы перевести тему. «Неужто? — оживился водитель. — Мою мать так звали. И сестру…»
Он начал рассказывать, и Марина слушала, поражённая. Игорь вырос в бедной семье, с детства работал, образования не получил, здоровье подкосилось, а ипотека висела дамокловым мечом. Сыновья от первого брака с ним не общались — не простили, что ушёл от матери. Единственная радость — дочь, на учёбу которой он копил, мечтая, чтобы она вырвалась из нищеты. Марина вдруг представила: а если бы он был её отцом? Она, дочь успешного бизнесмена, вряд ли бы встретилась с Артёмом — тот при знакомстве сразу спросил, кто её родители и где она училась.
«Ну что, наш город понравился?» — спросил Игорь, подъезжая к вокзалу. «Да, красивый», — улыбнулась Марина. «Откуда сами?» Она назвала Пермь. «О, далёко! — Он покачал головой. — Бывал там раз, на юбилее друга. По работе приезжали?» — «Да, по работе». — «Заходите ещё! — Он протянул визитку. — Я водитель опытный, возраст — не помеха!» Марина глядела на него и думала: как же он похож на отца — жестами, интонациями. Словно где-то в мире живёт его двойник.
В поезде она, как в детстве, придумывала истории. Мечтала быть писательницей, но отец настоял на экономическом — чтобы взяла семейный бизнес. Жалела ли она? Вряд ли. Её жизнь была предсказуема, и это грело. Артёму она не сказала о раннем возвращении, предвкушая его удивление. Но всё рухнуло, когда телефон ожил, и сообщение матери вспыхнуло на экране: «Папа в больнице. Инфаркт».
Марина никогда не видела отца слабым. Он был крепким, несокрушимым. А теперь лежал на больничной койке, бледный, опутанный проводами. Мать вышла поговорить с врачом, и они остались вдвоём. «Как ты?» — спросила она, сжимая его руку. «Ничего, дочка», — прошептал он. Чтобы не расплакаться, она заговорила о командировке: «Город красивый, а водитель такси, представь, твой тёзка — Игорь…» Отец вдруг перебил: «Я родился в том городе».
Марина застыла. Отец никогда не говорил о детстве. «И зовут меня не Игорь», — добавил он, и слова повисли в воздухе, как завязка её выдуманных историй. «Я молчал всю жизнь. Знает только мать. Даже те, кто меня вырастил, не в курсе. Мне было три года, когда всё началось. Родился в Нижнем, но настоящее имя — Дмитрий. Игорем звали старшего брата — он меня растил. Семья была большая, отец пил, мать… не помню. Лишь хлеб с маслом и сахаром в памяти».
Он рассказал, как мать оставила его в старом доме, пахнущем сыростью. Брат умолял её не бросать его, но она ушла. Испуганный, малыш Димка сбежал, затерялся в толпе, сел в автобус и оказался в деревне. Там его нашли, спросили имя. Почему назвался Игорем — не знал. Родных не искали, или они не заявили о пропаже. В деревне его приютила женщина, пекшая ему пироги. Она стала его матерью. «Я ничего не помню, Маринка, — закончил он. — Только брата. Хотел бы узнать, как он…»
Марина слушала, не веря ушам. А если таксист Игорь — тот самый брат? Она вспомнила его лицо, рассказ о многодетной семье. «Ты не искал их?» — спросила она. «Зачем? Я их не помню. Лишь имя Марина крутится в голове — может, сестра, может, мать. Но это всё. Я хочу, чтобы мои внуки меня знали. А их нет. И тебя замуж выдать. Дай старику счастья, выходи за Артёма».
Марина вздохнула. Она не была против брака, но Артём не предлагал. «Выздоравливай, — сказала она. — Будет тебе свадьба». Дома Артём встретил её за компьютером, стреляя в монстров. «Вот неожиданность! Почему не предупредила?» — обрадовался он. Марина, измотанная, вдруг разрыдалась. Артём обнял её, а она рассказала об отце, умолчав о тайне. И внезапно выпалила: «Давай поженимся?»
Артём отстранился, нахмурился: «Марь, у нас и так всё хорошо. Зачем штамп? Это папа твой наверняка надумал. Остынь». — «То есть не хочешь?» — голос её дрогнул. Она догадывалась, но услышать это было больно. «Мы же говорили, — мягко сказал он. — Хочешь ребёнка — родим, хоть завтра. Но штамп — лишнее». Марина замолчала, но обида засела глубоко.
Когда отец пошёл на поправку, она, не сказав АрОна тихо закрыла дверь их квартиры за спиной, твёрдо решив начать всё заново.
