— Как это не можете?! Это ваша мать! Вы рыдали у её кровати, а теперь не хотите похоронить? — Ольга захлебнулась от возмущения.
— Ольга Сергеевна, из четвёртой палаты сообщили, что Смирнова скончалась.
Ольга отложила ручку, поднялась из-за стола, поправила выбившуюся из-под медицинской шапочки прядь, мельком глянула в зеркало на дверце шкафа и вышла из кабинета.
Дверь в палату была приоткрыта. Ольга вошла бесшумно. У кровати Анны Павловны Смирновой стоял ссутулившийся мужчина, глухо рыдая и что-то бормоча себе под нос. Ольга подошла ближе — да, Анна Павловна умерла: глаза закрыты, рот слегка приоткрыт.
Она оглядела остальных пациентов. На одной койке никого не было, а на другой лежала пожилая женщина, сразу же поманившая её, словно ждала этого момента. Ольга подошла.
— Уже минут десять так стоит. Всё вздыхает и прощения просит. Велел никого не звать — хочет попрощаться, — прошептала женщина, округлив глаза для важности.
Ольга вернулась к умершей.
— Надо вынести её из палаты, другие пациенты волнуются… — Она замолчала, когда мужчина резко обернулся. Его лицо было красным от слёз. — Ваша мама умерла. Это уже не изменить, — тихо сказала она.
«Взрослый мужик, а так убивается. Наверное, они были близки», — подумала Ольга с жалостью.
— От чего её лечили? — вдруг хрипло спросил он.
— Странный вопрос. Обычно спрашивают, от чего умерли. Пойдёмте в кабинет, я всё расскажу. — Она повернулась к двери, но сын Смирновой схватил её за руку. — Что вы делаете?! Отпустите! — Ольга повысила голос.
— А вы почему дали ей умереть? Она никогда не болела! Она… — Он всхлипнул и закрыл лицо ладонью.
Ольга вырвалась.
— Если вам не жаловалась — не значит, что была здорова. Может, щадила вас. Или помощи не ждала, — холодно сказала она. — Две недели здесь лежала, а вы ни разу не пришли. Теперь стоите и слёзы льёте.
— Я не знал. В командировке был. Соседка только сегодня сказала, — спокойнее ответил мужчина.
— Пойдёмте в кабинет, — устало повторила Ольга, но он не сдвинулся с места.
Она вышла, чтобы отдать распоряжения. Но сын так и не зашёл к ней. Медсестра Галя сказала, что он ушёл.
«Ладно, реакция у всех разная. Может, позже вернётся», — подумала Ольга.
Но через два дня позвонили из морга: тело никто не забрал.
— Как не забрал?! — вспомнила она рыдающего мужчину. — Я разберусь.
«Неужели не пришёл? Но он же так плакал… Может, запил? Или в беде?» — Ольга нашла карту Смирновой с номером родственника.
Долго никто не брал трубку. Она уже хотела положить телефон, как услышала хриплый голос:
— Чего надо?
— Я лечащий врач вашей матери. Вы собираетесь её хоронить?
— Я… не могу… — прозвучало в ответ.
— Как не можете?! Напились и забыли? Это же ваша мать! Вы рыдали у неё в палате, а теперь не хотите похоронить?! — Ольга едва не задохнулась от гнева. — Бесплатно тело держат семь дней, потом надо платить…
— Вы её убили, а теперь звоните… —
