Каждый день я хожу в школу к моему внуку. Я не учитель и не сторож просто дед с тростью и сердцем, которое не умеет сидеть дома. Меня зовут Иван Петрович, и делаю я это для Матвея моего внука, моей гордости, моего света.
Впервые я увидел его одного на скамейке под старой березой. Другие дети бегали, смеялись, гоняли мяч. А он сидел, сложив руки на коленях, с потерянным взглядом взглядом ребенка, который хочет быть среди них, но не знает как.
Когда в тот день мы шли домой, я спросил:
Почему ты не играешь с остальными?
Он пожал плечами:
Они не хотят, дедушка. Говорят, что я медленный и не понимаю правил.
Этой ночью я почти не спал. Утром пошел к директору.
Анна Сергеевна, разрешите мне быть с Матвеем на переменах.
Она взглянула на меня мягко:
Иван Петрович, я понимаю вашу тревогу, но…
Нет «но». Этот мальчик моя жизнь. Если он не чувствует себя своим, я помогу ему.
С тех пор каждый день в 10:30 я прохожу через калитку школьного двора. Сначала дети смотрели на меня с удивлением: старик в картузе и с тростью посреди их игр. Матвею было неловко.
Деда, тебе не обязательно приходить.
Стесняешься? Разве плохо, когда тебя любит дед?
Мы начали с малого. Я принес старые шашки, потом домино. Он смеялся, когда я делал вид, что не замечаю его хитростей.
Однажды подошел мальчик.
Во что это вы играете? спросил он.
В «уголки», ответил я. Хочешь с нами?
Его звали Сережа. Шесть лет, широкая улыбка и два выпавших зуба. Матвей терпеливо объяснил ему правила.
На следующий день Сережа привел подружку Аленку. И вот наша скамейка уже полна смеха и дружбы. Я принес скакалку, устроили соревнования. Матвей прыгал небыстро, и другие дети подстраивались под него.
Давай, Матвейка, ты сможешь! кричала Аленка.
Пять прыжков! Рекорд! радовался Сережа.
А я смотрел на них с теплом в груди.
Как-то подошла учительница физкультуры.
Иван Петрович, то, что вы делаете, прекрасно.
Я ничего особенного не делаю, ответил я. Просто люблю внука.
Нет, улыбнулась она, вы учите их тому, о чем мы иногда забываем: каждый достоин своего места, даже если идет не так быстро, как остальные.
Прошло три месяца. Я все так же прихожу. Но теперь не потому, что Матвей один. А потому что меня ждут восемь-девять ребятишек, которые кричат: «Дедушка Ваня!» едва я появляюсь во дворе. Потому что у Матвея есть друзья, которые зовут его в игры, защищают и понимают.
Сегодня, играя в прятки, он крепко обнял меня.
Спасибо, дед.
За что, внучок?
За то, что не оставил меня одного. За то, что научил быть другим это нормально.
Я присел перед ним на корточки.
Матвей, ты научил меня, что любовь не устает, что никогда не поздно что-то изменить, а настоящая смелость быть рядом, когда кому-то одиноко.
Прозвенел звонок. Дети побежали на уроки. Матвей больше не ходит, опустив голову.
Завтра я приду снова. И послезавтра тоже. Потому что быть дедом не просто присматривать. Это строить мосты и напоминать миру, что никто, абсолютно никто, не должен оставаться один на школьном дворе жизни.
