Каждый вечер, выходя из школы, Толя шёл по булыжным улицам с рюкзаком, болтающимся на одном плече, и диким цветком, бережно защищённым в его пальцах.
**Цветок, который никогда не увядал**
Улицы Сергиева Посада всегда пахли свежим хлебом и сырой землёй после дождя. Это был маленький городок, где все знали друг друга, а секреты разлетались быстрее ветра. Среди этих улиц каждый вечер шёл мальчик лет двенадцати худощавый, с глубоким взглядом и неторопливой походкой. Его звали Толя Соколов, и в руке он неизменно держал полевой цветок.
Его путь всегда вёл в один и тот же дом пансионат «Осенний свет», старинное здание кремового цвета с большими окнами и садом, полным сирени. Не было дня, чтобы он не переступил его ржавые ворота после уроков.
Он входил не спеша, здороваясь со всеми: с тётей Любой, вязавшей на скамейке у входа; с дядей Мишей, который всегда просил у него конфету; с персоналом, смотревшим на него с умилением. Они знали Толя приходил не по обязанности, а по зову сердца, который не каждому был понятен.
Он поднимался на второй этаж, шёл до конца коридора в комнату 214. Там его ждала баба Катя Власова пожилая женщина с волосами белыми, как снег, и взглядом то отсутствующим, то полным жизни.
Добрый вечер, баба Катя, говорил он, ставя рюкзак на стул. Вот ваш любимый цветок.
А ты кто, родной? спрашивала она почти всегда, мягко улыбаясь.
Просто друг, отвечал он.
Баба Катя была учительницей литературы строгой, умной, с благородной осанкой. Но болезнь потихоньку забирала её память. Для неё дни сливались в один, а лица становились чужими. И всё же, когда Толя приходил, в её глазах вспыхивала искорка.
Месяцами он читал ей стихи Есенина и рассказы Чехова. Иногда красил ей ногти в нежно-розовый, иногда заплетал косу, будто она была его внучкой. Она смеялась его шуткам, плакала, когда стихи трогали её душу, а порой принимала его за давнего возлюбленного.
Персонал говорил, что у Толи душа старше его лет. Он приходил не из жалости и не ради школьного задания он приходил, потому что хотел.
У этого мальчишки золотое сердце, говорила медсестра Надя, самая опытная в пансионате.
**Тайна, которую никто не знал**
Все это время Толя никому не говорил, что он не просто «друг» для бабы Кати. Он был её внуком. Единственным.
История была печальной: когда Катя начала забывать, её сын отец Толи решил отвезти её в пансионат. Сначала навещал часто, но потом реже а потом и вовсе перестал. Говорил, что больно видеть её такой. А Толя не мог оставить её одна.
Дома отец избегал разговоров о ней. Она уже не та, говорил он холодно. Пусть остаётся там.
Но для Толи она оставалась бабушкой. Даже если она не помнила его имени, даже если называла его «Сашей» или «Володей» он знал: где-то в глубине её памяти ещё теплилась любовь.
**Признание**
Однажды зимним днём, пока он расчёсывал ей волосы у окна, Катя вдруг пристально на него посмотрела. На мгновение в её глазах вспыхнуло узнавание.
У тебя глаза, как у моего сына, прошептала она.
Толя улыбнулся.
Наверное, судьба мне их одолжила.
Она понизила голос, будто делилась секретом.
Мой сын ушёл, когда я начала забывать сказал, что я больше не его мать.
Толе стало больно, но он не стал спорить. Просто крепко сжал её руку.
Иногда, когда уходит память, уходят и люди. Но не все забывают.
Она посмотрела на него так, будто эти слова дали ей покой, и снова погрузилась в свои мысли.
**Последнее лето**
В тот год Катя начала болеть чаще. Хороших дней почти не оставалось, порой она не могла даже встать. Но Толя продолжал приходить читал ей, пока она спала, или оставлял цветы на тумбочке.
Однажды врач пансионата отвел его в сторону.
Сынок, твоя бабушка очень слаба. Вряд ли она переживёт зиму.
Толя опустил голову, но не заплакал. Он знал, что этот день настанет.
В её последний день рождения он принёс целый букет полевых цветов. Комната наполнилась ароматом луга. Она посмотрела на него и вдруг, с неожиданной ясностью, сказала:
Спасибо, что не забыл меня.
Это был последний день, когда они смогли поговорить.
**Прощание**
Катя ушла тихим утром. На её тумбочке остался полевой цветок увядший, но целый, будто держался до последнего.
Похороны были скромными. Пришли лишь несколько человек: бывшие коллеги, работники пансионата и Толя. Его отец появился в последний момент молчаливый, без слёз.
Медсестра Надя, растроганная, подошла к Толе.
Сынок, почему ты не перестал приходить?
Толя посмотрел на неё покрасневшими глазами.
Потому что она была моей бабушкой. Все её бросили, когда она заболела. А я нет. Даже если она не помнила, кто я.
Отец, услышав это, потупился. Он ничего не сказал, но после похорон подошёл к Толе и положил руку ему на плечо.
Ты сделал то, что я не смог, прошептал он. Спасибо.
**Послесловие**
Годы прошли. Толя вырос, окончил университет и стал писателем. Его первая книга называлась «Цветок, который никогда не увядал» в память о бабе Кате.
В посвящении он написал:
«Моей бабушке, которая научила меня, что настоящая связь не в памяти а в сердце.»
На обложке была нарисована полевая ромашка точь-в-точь как та, что он каждый вечер приносил в комнату 214.
Так, хоть болезнь и стёрла имена и даты, она не смогла стереть самое главное любовь, которая остаётся, даже когда всё остальное уходит.