Каждый день после школы Толя шёл по булыжным улицам с рюкзаком на одном плече и полевой цветок бережно сжимая в пальцах.
Улочки Суздаля всегда пахли свежим хлебом и влажной землёй после дождя. Это был маленький городок, где все знали друг друга, а слухи разлетались быстрее ветра. По этим улицам каждый день ходил мальчишка лет двенадцати худощавый, с задумчивым взглядом и неторопливой походкой. Звали его Толя Соколов, и шагал он всегда к одному месту.
Его путь лежал в Дом престарелых «Осенний свет» старинное здание кремового цвета с большими окнами и садом, где цвели мальвы. Ни дня не проходило, чтобы он не переступил его ржавые ворота после уроков.
Толя заходил неспешно, здороваясь со всеми: с тётей Любой, которая вязала на скамейке у входа, с дедом Николаем, вечно выпрашивающим конфетку, и с медсёстрами, смотревшими на него с умилением. Они знали Толя приходил не по обязанности, а по зову сердца, который не каждый поймёт.
Он поднимался на второй этаж, шёл до конца коридора, в комнату 214. Там его ждала баба Нина Воробьёва седая, как первый снег, старушка, чей взгляд то терялся в пустоте, то вдруг оживал.
«Добрый день, баба Нина», говорил он, ставя рюкзак на стул. «Вот вам ваш любимый цветочек».
«А ты кто, милый?» почти всегда спрашивала она с мягкой улыбкой.
«Просто друг», отвечал он.
Бабушка Нина когда-то учила литературе была строгой, умной, с характером. Но болезнь по крупицам крала её память. Для неё дни сливались, лица путались. И всё же, когда Толя садился рядом, в её глазах вспыхивала искорка.
Месяцами он читал ей стихи Есенина и рассказы Чехова. Иногда красил ей ногти в нежно-розовый, заплетал тонкие пряди в косу, будто она его внучка. Она смеялась над его шутками, тихо плакала, когда слова трогали душу, а порой принимала его за давнего поклонника.
Медсёстры говорили, что у Толи «старая душа в юном теле». Он приходил не ради оценок или долга просто потому, что хотел.
«У этого мальчишки сердце золотое», вздыхала старшая медсестра Ольга.
**Секрет, которого никто не знал**
За всё время, что Толя навещал её, он ни разу не сказал, что не просто «друг» для бабы Нины. Он был её внуком. Единственным.
История была грустной: когда Нина начала забывать, её сын (отец Толи) отвёз её в дом престарелых. Сначала навещал часто, потом реже а потом и вовсе перестал. Говорил, что видеть её такой слишком больно. А Толя не мог оставить её одну.
Дома отец избегал разговоров о ней. «Она уже не та», бросал холодно. «Пусть остаётся там».
Но для Толи она была бабушкой. Даже если не помнила его имени, даже если звала его «Серёжей» или «Витькой», он знал где-то в глубине её памяти ещё теплилась любовь.
**Признание**
Однажды зимой, пока Толя расчёсывал её у окна, Нина вдруг пристально посмотрела на него. На миг в её глазах мелькнуло узнавание.
«У тебя глаза моего сына», прошептала она.
Толя улыбнулся.
«Может, судьба мне их одолжила».
Она понизила голос, словно делилась тайной.
«Мой сын ушёл, когда я начала забывать сказал, что я больше не его мать».
Толе стало больно, но он не стал спорить. Просто крепко сжал её руку.
«Когда память уходит, уходят и люди. Но не все».
Она взглянула на него, будто эти слова принесли покой, а потом снова погрузилась в свои мысли.
**Последнее лето**
Той весной Нина стала слабеть. Хорошие дни стали редкими, порой она не могла встать. Толя всё равно приходил читал ей, пока она спала, оставлял цветы на тумбочке.
Однажды врач отвёл его в сторону.
«Сынок, твоя бабушка очень слаба. Вряд ли переживёт зиму».
Толя опустил голову, но не заплакал. Он знал, что этот день придёт.
В её последний день рождения он принёс целый букет полевых цветов. Комнату наполнил аромат луга. Она взглянула на него и вдруг, с ясностью, которой не было месяцами, сказала:
«Спасибо, что не забыл меня».
Это был их последний разговор.
**Прощание**
Нина ушла тихим утром. На тумбочке остался полевой цветок засохший, но не осыпавшийся, будто держался до последнего.
На похоронах было мало людей: бывшие коллеги, медсёстры и Толя. Отец пришёл в самый последний момент молчаливый, без слёз.
Медсестра Ольга подошла к Толе.
«Сынок, почему ты не бросил её?»
Толя покрасневшими глазами посмотрел на неё.
«Потому что она моя бабушка. Все её бросили, когда она заболела. Я нет. Даже если она не помнила, кто я».
Отец, услышав это, потупился. Не сказал ни слова, но после похорон подошёл к сыну и положил руку на плечо.
«Ты сделал то, на что я не смог», прошептал он. «Спасибо».
**После**
Годы прошли. Толя вырос, окончил институт, стал писателем. Его первую книгу назвали «Цветок, который не увял» в память о бабе Нине.
В посвящении он написал:
«Моей бабушке, которая научила меня: настоящая семья не в памяти, а в сердце».
На обложке рисунок полевого цветка, точно такого, какой он носил в комнату 214.
И пусть болезнь стёрла имена и даты самое важное она не смогла забрать. Любовь, которая остаётся, когда уходит всё остальное.
