Когда я везла ужин мужу для его больной матери, внезапно позвонил юрист: «Немедленно возвращайся!»

Когда я везла ужин для больной свекрови, позвонил юрист: «Немедленно возвращайся!»
Мой муж попросил меня отвезти ужин его матери, которая неважно себя чувствовала. На полпути к её дому раздался звонок моей адвоката: «Срочно вернись домой!»
Я была на середине пути с только что приготовленной лазаньей, когда этот звонок перевернул всё. «Вернись СЕЙЧАС ЖЕ», крикнула она в трубку. То, что я увидела вечером, обнажило тёмные стороны двух самых близких мне людей.
Когда-то я считала свою жизнь стабильной. Работая финансовым директором в престижной компании, я добилась независимости, о которой мечтала. Все счета оплачены, холодильник полон, и я могла позволить себе маленькие радости. Мне казалось, что я контролирую всё пока не узнала правду о своём муже, Владиславе.
Тот день разрушил мою тщательно выстроенную жизнь так, как я и представить не могла.
Мы познакомились с Владиславом восемь лет назад в походе, куда нас пригласили общие друзья. Он был тем человеком, который мог очаровать комнату, даже не пытаясь.
Помню, как его заразительный смех заставлял всех улыбаться, даже когда мы карабкались по крутому склону. К концу похода я уже была уверена, что встретила одного из самых интересных людей в своей жизни.
Но мы не сразу стали встречаться.
Два года мы оставались друзьями переписывались, иногда встречались за чашкой кофе, делились историями. Владислав всегда был весёлым и обаятельным, хотя я замечала его упрямство. Он настаивал, чтобы всё шло по его сценарию: будь то выбор ресторана или планы на выходные. Я списывала это на уверенность в себе и не придавала значения. Ведь никто не идеален.
Через три года после того похода мы поженились. Я думала, что мы готовы к этому шагу, хотя переход от дружбы к отношениям дался нелегко.
Да, он бывал навязчивым, особенно в денежных вопросах. Часто одалживал небольшие суммы, обещая вернуть после зарплаты. Меня это не смущало я считала, что это часть построения совместного будущего.
Однако брак открыл другую сторону Владислава, к которой я не была готова.
Постепенно я поняла, что его мать, Людмила, играет слишком большую роль в его жизни. Она была гиперопекающей, и порой мне казалось, что я соревнуюсь с ней за его внимание.
А Владислав? Он всегда вставал на её сторону, если возникал конфликт. Меня раздражало, что мои переживания он называл «перегибами».
Однажды, когда я спросила, почему её мнение для него важнее моего, он ответил: «Это моя мать, Анастасия. Она была со мной всю жизнь. Я не могу её просто игнорировать».
Его слова ранили. Я не ожидала оправданий, но убедила себя, что это не так уж важно. Ведь семейные отношения всегда сложны, правда?
Я продолжала закрывать глаза, надеясь, что всё наладится. Думала, что Владислав перерастёт эту привычку ставить мать на первое место и научится расставлять приоритеты.
Но трещины в наших отношениях только росли, и я начала сомневаться, не была ли слишком наивной в вопросах любви и партнёрства.
Я не была готова к тому, что ждало впереди. Судьба приготовила куда более страшное откровение.
Оглядываясь назад, я должна была заметить тревожные знаки. Владислав любил роскошь, но почему-то всегда избегал тратить свои деньги.
В начале отношений он часто «одалживал» у меня, придумывая истории про инвестиции или подарки для матери.
«Мы строим что-то вместе», говорил он с обаятельной улыбкой.
Спойлер: я так и не увидела ни копейки от этих «инвестиций».
А Людмила? Это была отдельная история.
Она умела заставить меня чувствовать себя недостойной её драгоценного сына. Больше всего бесило, что она находила изъяны в любом нашем подарке.
Несколько месяцев назад мы купили ей новую микроволновку, надеясь порадовать.
«Ну и что? Почему она не с сенсорным управлением?» буркнула она, закатив глаза.
Дорогой день в спа, который мы с Владиславом ей подарили? Она назвала массажистку ужасной.
Несмотря на все мои усилия, Людмила всегда находила повод для критики.
Но я старалась быть взрослой. Хотела хороших отношений с ней ради Владислава и ради себя.
Думала, что если буду доброй, она изменит своё отношение. Но доброта не всегда побеждает, да?
А ещё была привычка Владислава к деньгам.
После свадьбы его займы не прекратились стало только хуже.
Теперь это были не «инвестиции», а бесконечные причины, связанные с Людмилой.
«Маме нужен новый диван», говорил он.
Или: «У мамы скоро юбилей, хочу купить что-то особенное».
И каждый раз я соглашалась.
Убеждала себя, что это просто деньги, что в отношениях нужны компромиссы. Хотела верить, что мы строим будущее, хотя вкладывалась в него, похоже, только я.
Тот вечер, когда всё изменилось, начался как обычно. Людмиле стало плохо по крайней мере, так сказал Владислав.
«Она сегодня ничего не ела», произнёс он с нахмуренным лбом.
В тот вечер у нас была встреча с риелтором, чтобы завершить покупку дома, который мы снимали уже пять лет.
Это должен был быть наш большой момент. Мечта, к которой мы так долго шли.
Но Владислав казался рассеянным. Когда мы сели обсуждать документы, он тяжело вздохнул.
«Нам нужно перенести встречу», сказал он. «Маме очень плохо».
«Перенести?» переспросила я. «Владислав, мы ждали этого момента год. Не можем заехать к ней после?»
«Она сегодня ничего не ела, Анастасия», повторил он резко. «Я о ней позабочусь. Может, отвезёшь ей твоей лазаньи? Ты же знаешь, как она её любит».
«А как же дом?» спросила я. «Всё нужно завершить сегодня».
«Не переживай», отмахнулся он. «Разберёмся завтра».
Что-то в его тоне насторожило меня, но я отогнала мысли. Он просто беспокоится за мать, разве нет?
Несмотря на разногласия, Людмила любила мою лазанью. Этот сырный шедевр всегда удостаивался её редких комплиментов.
Мне казалось, что если я приготовлю её в такой трудный момент, это улучшит наши напряжённые отношения. Я закатала рукава и принялась за дело.
Пока лазанья была в духовке, я думала о жертвах, на которые мы с Владиславом шли ради дома. Мы отказались от отпусков, дорогих ужинов, работали сверхурочно, чтобы воплотить мечту.
Дом должен был стать нашей новой главой.
Юридически он был оформлен на Владислава из-за сложностей с наследством, но меня это не тревожило. В нашей стране имущество, нажитое в браке