Когда я вышла замуж за Натан, ему было шесть лет. Его мать ушла из семьи за два года до свадьбы. Муж был подавлен горем, подрабатывал на двух работах и едва держался на ногах. Я вмешалась, потому что ребёнку нужен был ктото, кто будет рядом. Я поддерживала его в порезанных коленях, забытых домашках, ночных температурах и разбитых сердцах школьных одноклассников.
Когда супруг внезапно скончался от инсульта, я осталась одна с Натаном. Я воспитывала его без кровных связей, без какойлибо опоры, лишь с любовью. Оплачивала его университетские учебные взносы, помогала переехать в первую квартиру, плакала на его выпускном.
В день его свадьбы я пришла рано, тихо, без шума. В руке держала небольшую коробочку пару серебряных запонок с надписью: «Мальчик, которого я воспитывала. Мужчина, которым я восхищаюсь». Затем подошла невеста Мелисса. Добрая, но холодная, её взгляд скользнул с моих рук на моё лицо.
Привет, сказала она. Я так рада, что ты пришла.
Я улыбнулась: Я бы не пропустила это ни за что.
Затем она бросила фразу:
Чтобы ты знала: места в первом ряду только для НАСТОЯЩИХ МАМ. Надеюсь, ты поймёшь.
Её улыбка не скрыла, как она только что расколола мне сердце. Организатор и подружка не вмешались. Я сглотнула: Конечно, понимаю.
Я отступила к задней части церкви, с подарком в коленях, словно спасительной шлюпкой.
Звучала музыка, гости встали. Натан появился в конце прохода красивый, нервный, с той же кривавой улыбкой, которой он радовал меня в шесть, стирая слёзы своей рубашкой. Он оглядел первые ряды, нахмурился, снова поискал меня, медленно. Его взгляд скользнул по церкви, пока не нашёл меня в тени колонн, с коробочкой в руках. Он замер. Музыка играла, но он не пошёл вперёд.
Тогда он сделал неожиданное: развернулся, прошёл по боковому проходу прямо ко мне, не заботясь о том, что все обернулись, камеры мигали, а Мелисса раскрыла глаза. Он остановился передо мной, без слов взял меня за руку и повёл к алтарю, перед всеми, перед ней.
Подойдя к алтарю, он наклонился, шепнул в ухо, голос дрожал:
Ты единственная мама, которую у меня когдалибо была. Если тебя нет в первом ряду, то я и не здесь.
Он сам посадил меня на семейный скамейку рядом с крестным отцом, где стояла табличка «Мать жениха». Мелисса побледнела, попыталась улыбнуться, но уголки её губ дрожали.
Натан повернулся к священнику и громко, чётко сказал:
Прежде чем продолжим, я хочу, чтобы было зафиксировано: эта женщина моя мать. Та, кто меня воспитал, спас, кто никогда не покидал меня. И сегодня я не только женюсь на Мелиссе я официально дарую свою фамилию тому, кто её заслуживает больше всего.
После церемонии, когда гости поднимали бокалы, Мелисса подошла ко мне с бокалом в руке, тихо произнеся:
Похоже, мы начали с плохой ноты. Прости.
Я лишь улыбнулась, держа букет, который Натан подарил мне после «да».
Не волнуйся, доченька, сказала я. Теперь мы семья. И в нашей семье первое место в ряду всегда будет у того, кто действительно был рядом, когда было тяжело.
Натан обнял меня сзади, положив подбородок на мою голову, как в детстве.
Я тебя люблю, мама, прошептал.
И впервые за долгое время я расплакалась от чистого счастья. Ведь истинная любовь не требует кровных уз. Достаточно, чтобы ктото остался. И я никогда не уходила.
Когда я вышла замуж за своего мужа, Нейтана, ему было шесть лет. Его мама ушла два года назад.