Кулинарное волшебство у Пелагеи
Когда мы с Виктором переступили порог квартиры Пелагеи, меня сразу обволок аромат, от которого на миг стерлись все мысли. Пахло только что вынутым из печи мясом, сдобными пирогами и пряностями, будто кружащимися в воздухе в веселом хороводе. Я замерла на пороге, закрыла глаза и сделала глубокий вдох — это был запах домашнего тепла, праздника и какой-то особой магии. А когда взглянула на стол, и вовсе онемела. Там стояли кушанья, достойные музейных витрин. Честно говоря, я даже растерялась — то ли восхищаться, то ли сразу хвататься за ложку.
Пелагея, моя старая приятельница, всегда славилась кулинарным талантом, но на этот раз она превзошла все ожидания. Мы с Виктором заглянули к ней на ужин — просто так, без повода, чтобы провести время в хорошей компании. Признаться, я предполагала скромное застолье: салатик, пожарскую котлетку, чай с вареньем. Но то, что я увидела, напоминало царский пир. Стол буквально прогибался под блюдами: румяная телятина с хрустящей корочкой, картошка, запеченная с укропом, овощи, выложенные словно натюрморт, да пирог с золотистой верхушкой, от которого разливался аромат антоновки и гвоздики. А еще подливы — целых три вида, в фарфоровых соусничках, и каждая, как выяснилось позже, была маленьким шедевром.
«Пелагеюшка, ты, что, трактир решила открыть?» — вырвалось у меня, пока я не могла оторвать глаз от этого изобилия. Пелагея лишь рассмеялась и отмахнулась: «Да брось, Машенька, просто захотелось вас угостить. Садитесь, сейчас попробуем!» Виктор, мой супруг, обычно молчаливый, уже тянулся за ножом, но я его остановила: «Погоди, дай хоть снимок сделаю, такое в «Одноклассниках» выложить надо!» Пелагея лишь покачала головой, но видно было — ей приятно. Она всегда так — вкладывает душу в готовку, а потом делает вид, что это ерунда.
Мы уселись за стол, и начался настоящий пир горой. Я откусила кусочек мяса — оно таяло на языке, с легким оттенком чеснока и чем-то еще неуловимым. «Пелагея, да это же колдовство какое-то!» — воскликнула я, а она лишь лукаво улыбнулась: «Секрет простого — доброе сердце!» Я, конечно, засмеялась, но в глубине души поверила. Ведь даже простой винегрет у нее превратился в деликатес. Виктор, обычно скупой на слова, вдруг выдал: «Пелагея, если у тебя так всегда, я к тебе на постой прошусь». Мы все расхохотались, но я заметила, как он украдкой приглядывался к добавке.
За трапезью Пелагея рассказывала, как готовила каждое блюдо. Оказалось, она провела на кухне целый день, а некоторые рецепты достались ей от прабабки. «Этот пирог, — пояснила она, — бабка Агафья пекла на большие праздники. Я только ванили добавила да чуть больше гвоздики». Я слушала и думала: откуда у нее столько терпения? Я, честно говоря, и двадцать минут на кухне не выдерживаю. Мое фирменное блюдо — жареная колбаса, да и то, если не пригорит. А тут — целая поэма вкусов, да еще и с такой любовью приготовленная, что хотелось расцеловать хозяйку.
Но самое чудесное была сама атмосфера, что создала Пелагея. Не только яства, но и весь ее дом будто излучал тепло. На столе красовалась глиняная крынка с полевыми цветами, сальные свечи отбрасывали мягкий свет, а с патефона лилась тихая мелодия «Калинки». Я вдруг осознала, что давно не чувствовала себя так уютно. Даже Виктор, вечно уткнувшийся после ужина в газету, сидел, улыбался и вспоминал забавные случаи из армейской юности. Пелагея сумела превратить обычный вечер в маленькое торжество.
Между вторым куском пирога и глотком сбитня я спросила: «Пелагея, как ты все успеваешь? Служба, хозяйство, да еще и такие пиры устраиваешь!» Она задумалась и ответила: «Знаешь, Маша, для меня стряпня — что молитва. Включу гармонь, начну овощи шинковать, тесто месить — и все тревоги как рукой снимет. А когда вижу, как вы уплетаете, понимаю — не зря старалась». Я посмотрела на нее и подумала: вот бы мне хоть толику ее умения и усердия. Может, тогда и я бы научилась стряпать ватрушки, а не бегать за пирожками в ларёк.
Когда мы собрались уходить, Пелагея сунула нам глиняный горшок с остатками пирога и мясом. «Забирайте, — сказала она, — на дорожку!» Я попыталась отказаться, но она настояла: «Машенька, не спорь, я для вас старалась». Мы с Виктором вышли на улицу, и я вдруг поняла: этот вечер был не просто про еду. Это был вечер про дружеское участие, про душевность, про умение делиться последним. Пелагея напомнила мне, как важно иногда остановиться, собраться вместе и порадоваться простым моментам.
Теперь я размышляю — надо бы позвать Пелагею к нам. Правда, уже волнуюсь: чем угощать? Моя жареная колбаса рядом с ее яствами — как лукова слеза перед медом. Может, купить осетрины и сделать вид, что сама приготовила? Шучу, конечно. Пожалуй, попрошу у нее пару рецептов и попробую удивить. А если не выйдет, просто скажу: «Пелагеюшка, ты у нас первая стряпуха, а я еще в ученицах хожу». И знаете, я уверена — она только рассмеется и скажет, что главное — это добрые люди за столом. В этом вся она и есть.
