Свадьба отгремела, гости разъехались, дочь перебралась к мужу. В квартире стало пусто. Промучившись неделю в тишине, мы с женой решили завести питомца чтобы было кого кормить, воспитывать, выгуливать и убирать за ним Ну, вы поняли. Главное, чтобы, в отличие от дочери, зверь не огрызался, не воровал мои сигареты и не шарился ночью по холодильнику. Какого именно не знали, думали выбрать на месте.
В воскресенье отправились на Птичий рынок. У входа продавали милых морских свинок. Я вопросительно глянул на жену.
Не пойдет, отрезала она, наша дочь была сухопутной.
Рыбки молчали, попугаи, болтливые и пестрые, вызывали у жены аллергию на пух. Мне приглянулась мартышка её ужимки напоминали дочь в переходном возрасте. Но жена пообещала лечь между нами трупом, пришлось сдаться. В конце концов, с обезьяной мы были знакомы пять минут, а к жене я уже привык.
Остались коты и собаки. Собак надо выгуливать, а с кошками мороки не представлял себя продавцом котят у метро. Так что кот.
Нашего кота мы узнали сразу. Он лежал в пластиковом контейнере, окруженный глупыми котятами. Те тыкались носами в его пушистое брюхо, а он спал. На клетке висела табличка: «Кузя». Продавщица рассказала душещипательную историю о тяжелом детстве мол, подросшая с ним собака чуть не загрызла, и бедняге не нашлось места в доме.
Внешне кот был породистым персом, серым и важным. Но документов, доказывающих, что его приплюснутый нос признак породы, а не травмы, не было. По пропавшим бумагам его звали Кайзер, но на «Кузю» он отзывался охотно. Мы его купили.
До дома доехали без приключений Кузя всю дорогу тихонько сопел под сиденьем. В подъезде жена, зная моё отношение к членовредительству, ехидно спросила:
Ты уверен, что он не кастрированный?
Я напрягся. Не потому, что против ЛГБТ, просто кастрированный кот напоминает мне Квазимодо изуродованного людьми. Я разложил Кузю на лестничной площадке и провёл экспресс-осмотр. В полутьме его пушистые гениталии разглядеть было трудно, а брюхо сплошь покрыто колтунами. Попытался проявить зоофильские наклонности и провёл рукой по кошачьей промежности. Кот взвыл, но, кажется, хозяйство было на месте.
В тот же день к нам нагрянула дочь проверить холодильник. Увидев Кузю, она бросила обглоданный торт и набросилась на зверя. Вдвоем с матерью они затащили его в ванну, отмыли детским шампунем, запеленали и вытерли моим полотенцем (почему именно моим?), потом высушили феном.
Принявшего приличный вид Кузю жена начала расчёсывать, выстригая колтуны. Кот жалобно мяукал. Я не стал мешать и ушёл на кухню с пивом.
Идилию разрушил душераздирающий вопль и грохот. Зазвенели осколки, раздался вой. Я отставил бутылку и пошёл на шум. Жена сидела на диване, качалась и рыдала, протянув исцарапанные в кровь руки. Рядом валялись ножницы и клочья шерсти. Мы с дочерью столпились вокруг пострадавшей.
Что случилось?
Жена тоскливо взглянула на нас и завыла:
Я-а-а-й-ц-а-а!
Какие яйца?
Оторва-а-а-ались!
У кого?!
У кота-а-а-а!
Я далёк от медицины, но подозреваю, что такие вещи просто так не отваливаются. Тем более у котов.
Долго и безуспешно мы пытались разобраться в случившемся. По натуре я добряк, поэтому мне жутко хотелось придушить жену. Вообще, мне всегда хочется убить рыдающую женщину из сострадания. Как тяжелораненого бойца, чтобы избавить от мучений её и окружающих.
Наконец жена разжала кулаки. На окровавленных ладонях лежали два пушистых комочка с каплями крови. Оказалось, когда она выстригала колтуны между задних лап, кот дёрнулся. Ножницы, уже нацеленные на шерсть, по инерции состригли то, что под них попало. А попали, по её словам, именно яйца.
Сквозь рыдания удалось разобрать, что кот взревел, исцарапал ей руки и спрятался под диваном, заодно разбив вазу. На его месте я бы откусил голову и разнёс всю квартиру. О чём и сообщил. Жена завыла снова.
Мы с дочерью вооружились шваброй и залегли на полу. В пыльном углу под диваном светились жёлтые глаза новоиспечённого кастрата. Кот злобно урчал. На ласковые уговоры и сосиски не реагировал. Как мужик мужика, я его понимал.
Дочь подталкивала Кузю шваброй, а я пытался ухватить его за лапы. Кот оказался смышлёным огрызался, царапал ручку швабры. В конце концов он вцепился в неё когтями и подъехал ближе. Боже, в каком он был виде! Безумные жёлтые глаза, паутина на морде, пыльный хвост. За полчаса с женой он из красавца-перса превратился в бомжеватого кастрата. Даже грустно стало.
Я прижал к себе зверя, почесал за ухом. Постепенно он расслабился и хрипло замурлыкал. Жена, не прикасаясь к коту, заныла:
Ему плохо? Он хрипит? Вызову скорую!
Кот приоткрыл глаз, увидел её и напрягся. Похоже, действительно собирался захрипеть. Я разогнал баб и унёс кота на кухню.
Мы пили пиво и разговаривали, снимая стресс. Я жаловался на жизнь в женском царстве, а Кузя понимающе мурлыкал. Потом он разлёгся у меня на коленях, грея душу урчанием. В порыве откровенности я тактично раздвинул ему лапы проверить, не пострадала ли мужская гордость. Но осмотр огорчил: первичные признаки самца отсутствовали. Я хлебнул пива, разгрёб шерсть ещё раз ничего. Их там никогда и не было. У меня на коленях лежала кошка. Крупная, пушистая персидская кошка. С округлившимся животиком. А жена отрезала просто комки шерсти.
Мы не пошли бить морду продавщице общие переживания сблизили нас с кошкой. Те
