ЖЕНЬКА-ОДНОЛЮБ
Женька каждые выходные возился со своим мотоциклом в гараже возле дома. Вокруг него толпились пацаны, присев на корточки у «железного коня», словно стайка воробьёв, и завороженно наблюдали, как хозяин то чистит двигатель, то подтягивает гайки, то полирует тряпкой никелированные детали до зеркального блеска.
— Вот это тачка! — восхищённо причитали мальчишки. — Жень, а нас прокатишь?
— Нельзя, мелкие ещё, мотоцикл — не велосипед, штука серьёзная…
Пацаны вздыхали, и тогда Женька смягчался:
— Ладно, если только по двору пару кругов…
«Воробьята» радостно визжали, а потом срывались на футбольное поле, волоча за собой мяч. Женя шёл домой, отмывался, а мать ворчала:
— Когда у тебя девушка появится? Вон, у Сидоровых уже второй сын женился, а они оба младше тебя. О чём ты вообще думаешь? Уже не пацан, пора бы и железками не увлекаться, а семью заводить…
«Железякой» мать называла и дедову «Волгу», которую старик отдал Женьке после армии. Парень привёл машину в порядок, заменил всё, что сгнило, и перекрасил — теперь она сверкала, как новая.
— Мой «болид» теперь как с конвейера, я столько сил в него вложил… Дед бы радовался. Теперь её хоть за миллион продавай — но жалко… — объяснял Женька.
— Всё хорошо, сынок, но шесть лет прошло, как ты из армии вернулся, а девушки всё нет. Боюсь, так и останешься со своим железом, а счастье-то в семье… — вздыхала Елена Петровна.
— Да где я её возьму? На танцы не хожу — не люблю ногами дрыгать, в кино — темно, никого не разглядишь… — смеялся Женька.
— Верно, и о чём с тобой приличная девушка говорить будет? — махала рукой мать. — Моё упущение, грешна. Ни книг ты не читал, ни театров в нашем городе нет, в музеи тебя не затащишь. Одно у тебя на уме — машины, мотоциклы да прочая техника.
— Да я же по этой специальности и работаю, мам, в автосервисе, — отмахивался Женька. — Поверь, мои руки золотые.
— Да они у тебя вечно в масле! — смеялась мать. — Все полотенца чёрные, я тебе уже тёмные специально покупаю. И какая девушка захочет с тобой о карбюраторах болтать?
— Та, которая полюбит…
— Для начала сходил бы в музей, культурный уровень поднял.
— Один? Ни за что!
— Почему один? У племянника твоего Алёшки каникулы. Возьми его, сестра только обрадуется. Прогуляетесь, мороженое съедите — вот и культурный выход.
— Разведка насчёт барышень? — ухмыльнулся Женька.
Прошло несколько дней, и за ужином мать объявила:
— Завтра суббота. Алёшка к нам идёт.
— Ну и что?
— Я обещала, что вы в музей пойдёте. Он ждёт, нарядится…
— А… — Женя вздохнул. — Ну ладно, сходим, раз пообещала.
Погода стояла чудесная. Сначала Женя с десятилетним Алёшкой зашли в кафе, съели по порции пломбира, а потом, скрепя сердце, — в музей.
Кассирша, продавая билеты, торопила их:
— Бегите быстрее, экскурсия уже началась, догоняйте группу в первом зале!
Женя с Алёшкой поспешили присоединиться. Мальчик пролез вперёд, чтобы лучше слышать, а Женя, наоборот, прятался за спинами — почему-то стеснялся.
Но он прекрасно видел экскурсовода — хрупкую, как фарфоровая куколка, в белом платьице, с прозрачными бусами и глазами цвета весеннего неба. Стоял как заворожённый.
В группе было много детей, и девушка то и дело обращалась к ним, загадывала загадки, задавала вопросы. В руках у неё была указка. Тонкие пальцы, изящные, как у сказочной птицы, обхватившей ветку.
Женька не мог оторвать взгляда от её глаз, рук, тонкой талии — будто под гипнозом.
Когда экскурсия закончилась, девушка попрощалась и скрылась в музейных коридорах. На улице их встретил зной — город раскалился под солнцем.
— В музее так прохладно было… — вздохнул Алёшка. — Жаль, я постеснялся вопросы задавать…
— Ничего, ещё сходим, всё разузнаем, — улыбнулся Женя, оглядывая музей, чтобы запомнить часы работы. — Завтра же!
— Завтра?!
— Ну да, а чего тянуть? Пока вопросы не забыл… — Женя хлопнул племянника по плечу, и они бодро зашагали домой.
Мать удивилась, что сын снова собирается в музей, но промолчала. На следующий день Женька сразу спросил у кассирши:
— Вчерашняя экскурсовод… как её зовут?
— У нас их несколько, молодой человек.
Женька смущённо описал девушку.
— А, это Людмила. Её сегодня нет — ведёт экскурсию для столичной группы. Приходите в другой раз.
Женька загрустил. Алёшка дёргал его за рукав:
— Так что, в музей не идём?
— Уже были, — буркнул Женя.
Чтобы прогулка не пропала даром, они снова зашли в кафе. Женька ел мороженое и думал о её глазах. Но хоть имя теперь знал.
— Значит, в следующую субботу опять в музей? — хитро прищурился Алёшка.
— Ага, вопросы надо задать, — кивнул Женя. — Ты тоже придумай чего-нибудь, а то выглядеть будем идиотами. Понял?
Алёшка согласился. Они покатались в парке на каруселях и отправились домой.
Женька с трудом дождался выходных. В музей зашли одними из первых, едва открылись двери. Тишину нарушали только их шаги по скрипучему паркету. К ним вышла Людмила — теперь в строгом сером костюме, но те же прозрачные бусы блестели на её шее.
Она поздоровалась, и тут Алёшка собрался засыпать её вопросами, но девушка опередила:
— Женя?
— Да… а ты… то есть вы… откуда меня знаете?
— Мы в одной школе учились. Ты в радиорубке всё чинил. Я в старших классах вела школьное радио… Не помнишь меня?
— Прости, нет. Лица плохо запСпустя несколько лет их «Жигулёнок» возил уже не только Людмилу с Женькой, но и их первенца — маленького Серёжку, который, как и отец, с детства тянулся ко всему, что колесило и блестело.
