Людмила, ты сошла с ума в старости! У тебя уже внуки ходят в школу, а ты всё ещё планируешь свадьбу? услышала я от сестры, когда призналась ей, что собираюсь выйти замуж.
Куда же нам торопиться? Через неделю я и Андрей будем подписывать брачный контракт, и мне предстояло известить сестру. Конечно, на торжество она не приедет живём мы в разных концах России, она в Москве, а я в Суздале. И устраивать шумные «Горько!» в шестидесятилетнем возрасте тоже не планируем. Тихо подпишемся и отпразднуем вдвоём.
Могла бы и не регистрировать брак, но Андрей настаивает. Он для меня кавалер до мозга костей: двери в подъезд открывает, руку подаёт, когда я выхожу из машины, пальто помогает надеть. Без официального штампа в паспорте он не согласится. Сказал он: «Что я, мальчишка, или как? Мне нужны серьёзные отношения». А для меня Андрей действительно мальчишка, хоть и с сединой в волосах.
На работе его уважают, называют только по имениотчеству. Там он иной: строгий, серьёзный, а когда видит меня, будто отбрасывает сорок лет. Хватает меня в объятия и крутит по улице. Мне приятно, но стыдно. Говорю: «Люди смотрят, будут смеяться». Он отвечает: «Какие люди? Я вижу лишь тебя». Когда мы вместе, кажется, что на всей планете никого нет, кроме нас двоих.
Но у меня есть родная сестра, которой нужно всё рассказать. Я боялась, что Татьяна, как и многие, осудит меня, а поддержка её была мне нужна. Собравшись с духом, я позвонила.
Людмилааа, протянула она охрипшим голосом, услышав о предстоящей свадьбе, только год прошёл с тех пор, как мы похоронили Виталия, а ты уже ищешь замену!
Я знала, что новость шокирует сестру, но не ожидала, что её возмущение вызовет покойный муж.
Таня, я помню, перебила я её. Кто же ставит такие сроки? Скажи цифру: через сколько лет можно снова быть счастливой, чтобы не получить осуждение?
Татьяна задумалась:
Ну, для приличия, хотя бы пять лет подождать.
Значит, я должна сказать Андрею: «Прости, через пять лет возвращайся, а я пока в трауре».
Татьяна молчала.
И что это даст? продолжала я. Думаешь, через пять лет нас никто не осудит? Всё равно найдутся те, кому захочется сплетничать. Мне, откровенно, до них дело не дошло. А твоё мнение важно, и если ты будешь настаивать, я отменю планы о свадьбе.
Знаешь, я не хочу быть строгой, но женитесь уже сегодня! При этом я тебя не понимаю и не поддерживаю. Ты всегда была умна, но не думала, что в старости полностью от неё откажешься. Умей совесть, подожди хотя бы год.
Я не сдавалась.
Ты говоришь: подожди ещё год. А если у нас с Андреем останется лишь год жизни, что тогда?
Сестра хлюпнула носом:
Делай, как считаешь. Понимаю, всем хочется счастья, но ты же прожила столько лет счастливо
Я рассмеялась.
Тань, серьёзно? Ты всё это время считала меня счастливой? Хотя и так думала. И только сейчас поняла, кем я была: рабочей кончо Я даже не знала, что можно жить иначе, когда жизнь радует!
Виталий был хорошим человеком. Мы вырастили двух дочерей, теперь у меня пять внуков. Муж всегда говорил, что главное в жизни семья. Я с ним не спорила. Сначала мы трудились изо всех сил ради семьи, потом ради семей наших детей, потом ради внуков. Сейчас оглядываюсь назад и вижу бесконечную гонку за благополучием без пауз. Когда старшая дочь вышла замуж, у нас уже была дача, но Виталий захотел расшириться, завести скот для внуков.
Мы арендовали гектар земли, и над плечами у нас нависло тяжёлое ярмо, которое тянули год за годом. Он завёл коров, их постоянно кормили. Ранним утром, в пять, мы уже были на ногах. Целый год жили на даче, в город ездили редко, только по делу. Иногда звонила подруга, хвасталась: «Унажилась в море, а я в театр с мужем». А я лишь в магазин успевала зайти.
Бывало, без хлеба сидели несколько дней, потому что скот держал нас в плену. Единственное, что поднимало дух, сытые дети и внуки. Старшая дочь, благодаря нашему хозяйству, сменила машину, младшая отремонтировала квартиру значит, не зря мы так трудились. Однажды приехала ко мне старина-коллега и говорит:
Люда, я тебя не узнала! Думала, ты на свежем воздухе отдыхаешь, набираешь сил. А ты почти мертва! Зачем себе так мучиться?
Как иначе? Дети нуждаются в помощи, ответила я.
Дети уже взрослые, сами себя поддержат, а ты бы лучше для себя жила.
Тогда я не понимала, что значит «жить для себя». Сейчас я знаю: спать сколько хочется, спокойно гулять по магазинам, в кино, к бассейну, на лыжи. И никто от этого не страдает! Дети не обеднели, внуки не голодают. Главное я научилась смотреть на привычные вещи другими глазами.
Если прежде собирала опавшие листья в мешки, ругаясь, что столько мусора, то теперь это листва дарит настроение. Идёшь по парку, подбрасываешь её ногами и радовался, как ребёнок. Я полюбила дождь, потому что теперь не нужно спасаться под крышей, пряча коз в сарай, а можно любоваться из окна уютного кафе. Сейчас я замечаю, какие удивительные облака и закаты, как приятно скользить по хрустальному снегу. И всё это открыла мне Андрей.
После смерти мужа я была словно в полубессонье. Всё случилось внезапно: у Виталия случился сердечный приступ, и он умер до приезда скорой. Дети сразу продали всё хозяйство, дачу, перевезли меня обратно в Москву. Первые дни я шла как безумная, не зная, что делать дальше. По привычке просыпалась в пять, шла по квартире и думала, куда делись силы.
Когда в мою жизнь вошёл Андрей, я помню его первую прогулку со мной. Оказался он соседним зятьем, помогал перевозить вещи с дачи. Позже признался, что сначала не заметил меня, а увидел лишь растерянную, подавленную женщину и пожалел. Сказал, что понял я живая и энергичная, просто нужна была помощь выбраться из депрессии. Он повёл меня в парк подышать свежим воздухом. Сели на скамейку, Андрей купил мороженое, а потом предложил прогуляться к пруду, покормить уток. Я держала уток на даче, но за все годы не находила минут, чтобы просто наблюдать за ними. Оказалось, они такие забавные! Как ловко клюют хлеб!
Не верится, что можно просто стоять и смотреть на уток, призналась я. У меня никогда не было времени любоваться, всё время готовила корм, чистила, а теперь стой и смотри.
Андрей улыбнулся, взял меня за руку и сказал: Подожди, я тебе покажу столько интересного! Ты словно заново родишься.
И он был прав. Как ребёнок, я каждый день открывала мир заново, и он стал тем, кто заставил прошлую жизнь казаться тяжёлым сном. Уже не помню, в какой момент я осознала, что без него, без его голоса, смеха, лёгкого прикосновения мне не будет жить.
Моих дочерей осудили за наши отношения, назвав меня предательницей памяти отца. Мне было больно, словно я предала их. Дети Андрея, напротив, радовались, сказав, что теперь их отец спокоен. Оставалось лишь рассказать всё сестре, а я откладывала этот момент до последнего.
И когда у вас регистрация? спросила Татьяна после нашей долгой беседы.
В эту пятницу, ответила я.
Что ещё сказать? Счастья и любви в старости, сухо попрощалась она.
К пятнице мы с Андреем закупили продукты, оделись в наряд, вызвали такси и поехали к регистрационному залу. Выходя из машины, я замерла от неожиданности: у входа в ЗАГС стояли мои дочери с зятьями и внуками, дети Андрея со своими семьями, и, главное, моя сестра! Татьяна держала букет из белых роз и улыбалась сквозь слёзы. Танька! Ты что, прилетела через меня? не могла поверить своим глазам.
Я же должна видеть, кому тебя отдаю, засмеялась она.
Оказалось, в дни перед свадьбой они все заранее договорились по телефону и заказали столик в кафе.
Недавно мы с Андреем отпраздновали годовщину нашей свадьбы. Он стал для всех своей семьёй. А мне всё ещё трудно поверить, что всё это происходит со мной: я так безумно счастлива, что боюсь задохнуться от радости.
