08.11.2025
Сегодня услышал от сестры Татьяны её обычный упрёк: «Лёва, ты что, со старостью шалишь? У внуков уже школа, а ты ещё в свадебных мечтах!» Я лишь усмехнулся. Через неделю я и Марина, которую давно хотел женить, будем подписывать акт в ЗАГСе. Нужно было сообщить Татьяне, но я знал, что она не приедет живём в разных концах страны, а шумные «Горько!» в шестьдесят лет нам не нужны. Мы планируем тихо обменяться кольцами, а потом остаться вдвоём.
Моя Марина настойчиво требует регистрации. Она мне кавалер до последней кости: двери в подъезде открывает, руку подаёт, пальто наденет, когда я выхожу из машины. Без официального статуса она не живёт. «Я что, ребёнок? говорила она. Мне нужны серьёзные отношения». И правда, для меня она всегда будет ребёнком, хоть и с сединой в волосах.
На работе меня называют только по имени и отчеству, а в кабинете я строг и серьёзен. Когда Марина меня видит, будто отнимает сорок лет. Она обнимает меня и крутит по улице, а я, хотя и рад, стесняюсь: «Люди подумают, посмеются». А она отвечает: «Какие люди? Я вижу лишь тебя». Вместе нам кажется, что мы одни на всей планете.
Но всё равно мне нужна сестра, которая поддержит меня. Татьяна, боясь осуждения, сдерживалась, но всё же позвонила.
Лёва! прозвучал её звонкий голос, когда я сказал о предстоящем браке. Вчера же мы прощались с Виктором, а ты уже ищешь замену!
Я понял, что шокирую её новостью, но не ожидал, что её негодование будет связано с моим покойным супругом.
Таня, я помню, перебил я её. А кто задаёт такие сроки? Сколько лет мне ждать, чтобы снова быть счастливым, не получив осуждения?
Татьяна задумалась:
Для приличия, пожалуй, пять лет.
Значит, я объясню Марине: «Прости, подожди пять лет, а пока я ношу траур».
Татьяна молчала.
И что? продолжал я. Думаешь, даже через пять лет нас не осудят? Вечно найдутся люди, желающие сплетничать. Я им безразличен. Твоё мнение важно, и если ты настаиваешь, я откажусь от свадьбы.
Знаешь, я не хочу быть категоричной, но женитесь уже сегодня! сказала она. Я тебя не понимаю и не поддерживаю. Ты всегда была умной, но не думала, что в старости ты сможешь выжить без меня. Пожалуйста, подожди хотя бы год.
Я не сдавался.
Ты говоришь: подожди год. А если нам с Мариной осталось лишь год жизни?
Татьяна захихикала.
Делай, как считаешь нужным. Я всё понимаю: каждый хочет счастья, но ты прожила столько лет счастливой…
Я рассмеялся.
Таня, ты серьёзно? Ты всё это время считала меня счастливой? Я тоже так думал. Сейчас понимаю, кем я был: работягойконём. Я даже не знал, что жизнь может быть иной, радостной!
Виктор был добрым человеком. Мы воспитывали двух дочерей, теперь у меня пять внуков. Он постоянно говорил, что главное семья. Я ни в чём не спорил. Сначала мы трудились изо всех сил ради семьи, потом ради детей, потом ради внуков. Сейчас, вспоминая молодость, понимаю, что всё это была бесконечная гонка за благосостоянием без перерыва на обед. Когда старшая дочь вышла замуж, у нас уже была дача, но Виктор захотел расширить хозяйство, чтобы внуки могли питаться домашним мясом.
Мы сняли гектар земли, привязали к себе ярмо труда, завели скот. Раньше я вставал в пять утра, целый год жил на даче, в город ездил лишь по делам. Иногда я звонил подругам: одна только что вернулась с моря, другая была в театре с мужем. А я? Я даже в магазин не ездил! Бывали дни, когда без хлеба сидели, потому что скот «запрягал» нас. Но силы придавали сытые дети и внуки. Старая дочь, благодаря нашему хозяйству, смогла поменять машину, младшая отремонтировала квартиру так что наши труды не пропали даром. Однажды ко мне зайти пришла бывшая коллега, и сказала:
Люда, я тебя почти не узнала. Ты будто на свежем воздухе отдыхаешь, но выглядишь чуть живой! Зачем же ты себя так мучишь?
Как иначе? Дети нуждаются в помощи, ответил я.
Дети вырастут сами, а ты бы лучше для себя жила.
Тогда я не понял, что значит «жить для себя». Сейчас я знаю: можно спать сколько хочешь, спокойно ходить по магазинам, в кино, на бассеин, в горы. Никто от этого не страдает! Дети не беднеют, внуки не голодают. Главное я научился смотреть на привычные вещи иначе. Раньше, собирая опавшие листья в мешки, я жаловался, что их слишком много. Теперь они поднимают настроение. Хожу в парк, бросаю их ногой и радуюсь, как ребёнок. Я полюбил дождь, ведь теперь могу наблюдать его из окна уютного кафе, не гоня коз под крышу. Сейчас я вижу, какие удивительные облака и закаты, как приятно идти по хрустальному снегу. Я понял, насколько красив наш город, и всё это открыло мне Толя.
После смерти Виктора я оказался в шоке. Сердечный приступ унес его до приезда скорой. Дети сразу продали ферму, дачу и привезли меня обратно в город. Первые дни я блуждал, не зная, что дальше делать. Я просыпался в пять, ходил по квартире, ищя смысл.
Тогда в мою жизнь вошла Марина. Я помню её первый поход в парк. Оказалась, что она соседка и знакомая зятя, помогала перевозить вещи с дачи. Сначала она сказала, что я выгляжу потерянным, но потом призналась: «Я вижу в тебе живую энергию, просто нужно вытянуть её из депрессии». Мы пошли в парк, она купила мороженое, предложила подкормить уток у пруда. Я никогда не видел уток так близко, а они такие забавные, бросаются к крохе!
Не могу поверить, что можно просто стоять и смотреть на уток, воскликнула я. Раньше у меня не было времени любоваться ими, только кормить, чистить, готовить.
Толя взял меня за руку и сказал: Подожди, я покажу тебе много нового! Ты словно заново рождаешься.
Он оказался прав. С каждой минутой я открывал мир заново, и прежняя жизнь превратилась в лёгкий сон. Я уже не помню, когда именно понял, что без Толи мне не обойтись её голос, смех, лёгкое прикосновение стали моим спасением.
Мои дочери не одобрили наш союз, считая, что я предаю память отца. Было больно, но дети Толи были довольны, сказали, что теперь у отца спокойнее. Осталось лишь рассказать всё Татьяне, и я оттягивал этот разговор до последнего.
Когда у вас будет регистрация? спросила Татьяна после нашего долгого разговора.
В эту пятницу, ответил я.
Что могу я сказать? Счастья и любви в старости, сухо попрощалась она.
В пятницу мы с Мариной купили продукты, оделись в праздничные наряды, вызвали такси и поехали в ЗАГС. Когда вышли из машины, я замер: у входа стояли мои дочери с зятьями и внуками, дети Толи с семьями, и, главное, моя сестра! Татьяна держала букет белых роз и улыбалась сквозь слёзы.
Таня! Ты что, прилетела через меня? не могла я поверить своим глазам.
Я должна видеть, кому тебя отдаю, рассмеялась она.
Оказалось, что в оставшиеся дни до свадьбы они все заранее договорились и заказали столик в кафе.
Неделю назад мы с Мариной отметили первую годовщину свадьбы. Он теперь для всех наш человек. Я всё ещё не верю, что всё это происходит: я так безумно счастлив, что боюсь, будто всё это иллюзия.
Урок, который я вынес: к счастью нельзя подходить с расчётом лет или осуждения; важно слушать себя, позволять себе радоваться простым вещам и принимать поддержку тех, кто рядом, даже если они сначала противятся. Такое понимание делает старость не концом, а новым началом.
