Однажды после обеда в нашу дверь постучалась вторая жена отца. В руках у неё была коробка конфет, а рядом топали два маленьких пуделя, весело виляя хвостами.
Мы с сестрой остолбенели. Мы слышали столько ужасных историй про мачех холодных, бездушных, лишённых любви женщин, что даже не смогли сказать «здравствуйте».
Но она не обиделась. Только улыбнулась той тёплой, спокойной улыбкой, которая, казалось, никогда не сходила с её лица.
Она была красивой: длинные тёмные волосы, мягкий взгляд. Отец представил её без лишних объяснений: «Это ваша новая мама».
Я была слишком мала, чтобы понять, как трудно ей было это сказать. Мы встретили её молчанием.
Они поженились скромно. Вскоре она переехала к нам в дом, всё ещё окутанный тенью утраты.
Мы привыкли к темноте.
В первое же утро она распахнула все окна, впустила солнце и включила радио.
Я до сих пор помню лицо сестры её раздражали свет и музыка; наша тишина была нарушена.
Она убиралась так тщательно, будто хотела стереть не только пыль, но и боль. Когда она проходила мимо портрета мамы, я затаила дыхание думала, она его уберёт.
Но она лишь вытерла пыль и повесила его ровно по центру стены.
В тот момент я приняла её сама того не осознавая.
На кухне она была настоящей волшебницей. Готовила блюда, которых мы раньше не пробовали, наполняя дом ароматами. Так она завоевала сердце отца а потом, потихоньку, и наши.
Прошёл год. Дом больше не был тёмным. Боль осталась, но притупилась.
Фотография мамы по-прежнему смотрела на нас из гостиной, но теперь наши глаза не наполнялись слезами.
Мы никогда не называли её «мамой», и она никогда не просила об этом.
Она терпеливо заслужила наше доверие. Давала советы, защищала, покрывала наши ошибки.
А потом однажды отец не вернулся с работы.
Сначала она не волновалась, но с каждым часом тревога росла.
Позвонили: его машину нашли на дне обрыва. Он погиб мгновенно.
Это была вторая смерть в нашем детстве день, когда мы поняли, что ничто не длится вечно.
После похорон мы боялись, что нас разлучат. Но она не ушла. Осталась.
Устроилась на полставки в кафе, а всё остальное время посвящала нам: прогулки, музыка, танцы с собаками, смех
Мы наблюдали со стороны. Но она не сдавалась.
Однажды утром я спросила: «Где мой мяч?» Она тут же нашла его и с улыбкой протянула мне.
«Если не хочешь играть одна, я могу составить тебе компанию», сказала она.
«Ладно», ответила я, пожимая плечами.
Она выбежала босиком во двор, смеялась, как ребёнок, неуклюже пинала мяч, а собаки крутились вокруг.
В тот день я начала по-настоящему любить её.
Сестра тоже это почувствовала. Постепенно она тоже стала доверять.
К концу года наша жизнь уже вращалась вокруг неё.
Когда я окончила школу, думала, что не смогу поступить в университет.
Но она тайно копила деньги и записала меня. Я плакала от счастья, когда узнала.
Сестра стала медсестрой.
Она не была нашей матерью, но выбрала остаться.
Когда умер отец, она могла уйти но не ушла.
И превратилась в маму, о которой мы даже не мечтали.
Прошли годы. Я стала адвокатом и не уезжала от неё.
В тридцать три года она заболела. Я переехала, чтобы ухаживать за ней. Она знала, что времени мало, но продолжала улыбаться.
«Хочу, чтобы ты смеялась», говорила она. «Не плачь».
Мы похоронили её летом, в понедельник, под деревьями. Она не хотела лежать рядом с отцом.
«Там место вашей мамы», сказала она.
Теперь мы навещаем всех троих.
Маме красные розы.
Отцу шутки (он любил смеяться).
А ей конфеты (как она и хотела).
Не каждому второму шансу суждено счастливое завершение.
Но иногда в жизнь входит кто-то
и навсегда остаётся в сердце.
Даже если уходит.
