Меня зовут Федор Соколов, и родился я в маленькой деревушке среди уральских холмов. Сколько себя помню, дед рассказывал мне, как раньше склон напротив нашего дома был покрыт густым лесом, журчали ручьи, а птицы пели с самого рассвета.
Но когда мне исполнилось восемь, от того леса не осталось и следа лишь голая, потрескавшаяся земля и тягостная тишина.
Однажды я спросил деда:
Почему здесь больше нет деревьев?
Потому что их вырубили на продажу, а земля устала, ответил он.
А кто посадит новые?
Тот, кто любит будущее больше, чем сегодняшний покой.
В ту ночь я не мог уснуть. Казалось, дед дал мне важное задание.
На следующее утро я нашел ржавую банку, наполнил её землёй и посадил в неё семена берёзы, которые нашёл у дороги. Не знал, получится ли что-то, но каждый день поливал их водой из ручья. Когда появился первый росток, во мне проснулось странное чувство будто крохотная частица надежды решила остаться со мной.
Я продолжал собирать семена и сажать их сначала во дворе, потом на ближних склонах. Соседи смеялись:
Федя, это бесполезно!
Но я помнил слова деда.
Со временем ко мне присоединились другие ребята. По субботам мы поднимались на холм с бутылками воды, семенами и самодельными лопатками из жести. Одни ростки погибали, другие приживались. Мы поняли, что их надо огораживать, чтобы козы не съели, а землю укрывать камнями, чтобы сохранить влагу.
К пятнадцати годам на склоне уже росло больше трёх тысяч деревьев. Перемены были видны: вернулись птицы, почва перестала иссыхать, а после дождей снова заструились ручейки.
О моей истории узнали в местной газете, а потом и в Екатеринбурге. Однажды ко мне пришёл человек из экологического фонда:
Фёдор, хочешь сажать ещё больше деревьев? спросил он.
Я не раздумывал.
С их помощью у нас появились инструменты, саженцы, а главное знания, как восстанавливать природу. Дед, уже совсем седой, обнял меня и сказал:
Теперь ты видишь будущее, внучек.
Сейчас мне двадцать четыре, я учусь на эколога. На том холме, где раньше была пустошь, теперь растёт молодой лес больше двадцати пяти тысяч деревьев. Он ещё не идеален, но уже стал домом для дятлов, белок, лисиц и для тех, кто любит бродить под сенью листвы.
Когда я поднимаюсь туда, трогаю стволы и думаю: эти деревья простоят ещё долго после меня. И мне нравится представлять, как лет через пятьдесят какой-нибудь мальчишка спросит своего деда:
Кто посадил весь этот лес?
А тот ответит:
Один мальчишка, который любил будущее больше, чем сегодняшний покой.
