Маленькая девочка попросила байкера помочь накормить её голодного брата
Босоногая девочка подошла к моему мотоциклу глубокой ночью с пакетом, набитым рублёвыми монетами, и умоляла купить молока для младшего брата.
Ей не могло быть больше шести. Она стояла в грязной пижаме с мультяшными героями, дрожа на холодном асфальте заправки, сжимая в руках то, что, видимо, копилось годами. Слёзы оставляли чистые дорожки на её запылённых щеках.
Я остановился заправиться после шестисот километров пути, усталый и мечтающий о доме. Но эта кроха выбрала именно меня бородатого байкера в кожаном жилете а не аккуратно одетую пару у соседней колонки.
«Пожалуйста, дядя, прошептала она, бросая тревожные взгляды на разбитый фургон в тени. Брат не ел со вчерашнего дня. Мне не продают, но вы вы похожи на того, кто поймёт».
Я посмотрел на фургон, на её босые ноги, на продавца внутри магазина, который следил за нами с подозрением. Здесь что-то было не так.
«Где твои родители?» спросил я тихо, присев перед ней, хотя колено ныло от усталости.
Она снова посмотрела на фургон. «Спит. Они устали. Уже три дня».
Три дня. Кровь застыла в жилах. Я знал, что это значит. Я сам когда-то выбрался из такого мира.
«Как тебя зовут, солнышко?»
«Алёнка. Пожалуйста, молоко. Миша плачет, а я не знаю, что делать».
Я медленно поднялся. «Алёнка, я куплю молоко. Но ты должна постоять здесь, у моего мотоцикла. Хорошо?»
Она кивнула, суя мне в руки пакет с монетами. Я не взял.
«Оставь свои деньги. Я сам справлюсь».
В магазине я набрал молока, смеси, воды и всего, что смог унести. Продавец, паренёк чуть старше школьника, нервно переминался.
«Эта девочка приходила раньше?» спросил я тихо.
«Три дня подряд, прошептал он. Каждый раз с разными людьми. Вчера пыталась купить сама, но я не мог правила»
«Ты отказал ребёнку в молоке?» голос мой стал опасным.
«Я звонил в соцслужбы! Они сказали, что без адреса ничего не могут»
Я швырнул деньги на прилавок и вышел. Алёнка всё ещё ждала у мотоцикла, но теперь её качало от усталости.
«Когда ты последний раз ела?»
«Во вторник? Или в понедельник. Я отдала Мише последнее печенье».
Была уже пятница.
Я отдал ей молоко и еду. «Где Миша?»
Она посмотрела на фургон, колеблясь. «Нельзя разговаривать с чужими».
«Алёнка, я Медведь. Из клуба «Стальные Волки». Мы помогаем детям. Это наше дело». Я показал ей нашивку на жилете: «Защищаем невинных».
Она разрыдалась, её тельце сотрясали рыдания. «Они не просыпаются. Я пыталась, но Миша голодный, а я не знаю, что делать».
Худшие опасения подтвердились. Я позвонил президенту клуба, Танку.
«Брат, мне нужен ты и Док у заправки на трассе. Немедленно. Бери фургон».
«Что случилось?»
«Дети в беде. Возможно, передоз. Спеши».
Затем вызвал скорую и вернулся к Алёнке.
«Мне нужно увидеть Мишу. Мои друзья едут один врач. Мы вам поможем».
Она повела меня к фургону. Первым ударил запах: грязь, испорченная еда, отчаяние. На заднем сиденье, в грязных одеялах, слабо плакал младенец. Слишком слабо. А спереди
Двое взрослых, без сознания, едва дышали. Шприцы на панели. Губы мужчины посинели.
Алёнка смотрела на меня в ужасе. «Это не родители. Это тётя и её парень. Мама умерла в прошлом году. Но они начали колоться»
Вдали завыли сирены. На заправку врывался Танк на мотоцикле, за ним Док с нашим фургоном.
Док, бывший военврач, тут же осмотрел Мишу. Танк окинул взглядом сцену и понял всё.
«Сколько они так?»
«Девочка говорит, три дня».
«Господи»
Приехали медики, вкололи налоксон, и начался хаос. Полиция, соцработники. Алёнка вжалась в меня, дрожа.
«Вы заберёте Мишу, рыдала она. Я пыталась за ним ухаживать. Простите, простите»
Я присел. «Алёнка, ты спасла ему жизнь. Тебе девять, а ты спасла брата. Никто на тебя не злится».
Соцработница подошла. «Нам нужно определить детей»
«Вместе», сказал я твёрдо.
«Это не всегда возможно»
Танк шагнул вперёд, его нашивки говорили о десятилетиях службы. «Эта девочка единственная мать, которую знал тот ребёнок. Разделите их сломаете их».
Подъезжали другие байкеры. Через час заправку окружили тридцать «Стальных Волков».
Соцработница растерялась. «Ситуация сложная»
«Нет, перебил я. Всё просто. Им нужен дом. В нашем клубе есть приёмные семьи. Соколовы: он отставной военный, она медсестра. Они позаботятся».
Док кивнул. «Ребёнок обезвожен, но стабилен».
Тётя с парнем, уже в наручниках, орали из машины скорой:
«Алёнка! Не давай себя уводить! Прости!»
Девочка спрятала лицо в моём жилете. «Я их ещё увижу?»
Я посмотрел на Соколовых. Они кивнули.
«Каждую неделю, если захочешь. Теперь ты семья».
«Почему? прошептала она. Почему вы помогаете?»
Я вспомнил прошлое. «Потому что когда-то кто-то помог и мне, хотя я этого не заслуживал. Настоящие байкеры защищают тех, кто не может сам. А ты, Алёнка, самая храбрая девочка, которую я знаю».
Она наконец ушла с Соколовыми, но в последний момент обернулась:
«Медведь Мама говорила, что ангелы не всегда с крыльями. Иногда они на мотоциклах».
Мне пришлось отвернуться глаза жгло.
Через неделю я навестил Алёнку и Мишу. Она выбежала ко мне, чистая, улыбающаяся. Миша, на руках у миссис Соколовой, был здоров
