Елене Семёновне стукнуло шестьдесят. Солидная дата, важный рубеж. Всю жизнь она преподавала в университете, вырастила дочь Татьяну — самостоятельную, принципиальную, как ей виделась, мудрую женщину. На пенсии одиночество накрыло с новой силой, и, подобно многим сверстницам, она всё чаще твердила: «Танюш, рожай. Пора. Хочу внуков». Казалось бы, обычное материнское нытьё. Татьяна отшучивалась, махала рукой, пока вдруг… не решила преподнести маме «подарок» к юбилею.
Дмитрий, её супруг, IT-специалист с доходом выше среднего. Сама Татьяна — не из робкого десятка: напористая, амбициозная, вечно в разъездах. За три года брака они успели запустить стартап, прогореть, объехать автостопом Урал, пожить месяц в палатках на Байкале, сходить на рок-фестиваль «Нашествие» и встретить Новый год в снежном лагере под Питером. Татьяна носила джинсы с дырками, не признавала пудры и познакомилась с Димой на сплаве по Каме.
Когда мать в очередной раз завела песню о внуках, Татьяна неожиданно кивнула. А на юбилейном вечере Елена Семёновна услышала тост, от которого сердце ёкнуло: «Мамуля, готовься — станешь бабушкой!» Слёзы, объятия, сияющие глаза — всё как положено. С того дня пенсионерка жила мечтой: вязала шапочки, скупала ползунки, штудировала форумы про раннее развитие. А Татьяна с Димой продолжали гонять по стране — фестивали, стартапы, походы. «Беременность — не болезнь», — бодро заявляла она, катаясь на сноуборде на седьмом месяце.
Проблемы грянули, когда её не пустили в поездку на Камчатку — врачи наложили запрет. Татьяна злилась не на мужа, укатившего в тайгу с друзьями, а на «отсталую медицину».
Мальчика назвали Артёмом. Светловолосый, с ясными глазами — точёный ангелочек. Елена Семёновна рыдала от счастья. Но эйфория длилась день. Уже в родзале Татьяна бросила: «Грудью кормить не стану. Пусть не привязывается». Она заранее наняла няню через агентство, но мать посмотрела так, что дочь сникла. «Нянь — только через мой труп», — отрезала пенсионерка.
С трёх месяцев Артём поселился у бабушки. Та приезжала к ним на рассвете, уезжала затемно. Пеленала, купала, качала. Всё ради его улыбки. А потом Диме позвонил приятель: предлагал домик в Сочи за копейки. Шанс. Улетели «на неделю», оставив ребёнка с Еленой Семёновной.
Неделя стала месяцем. Потом двумя. Татьяна объявилась через год, когда Артёму исполнился годик. Провела с ним выходные — и снова испарилась: «Дела горят». На прощание сунула матери конверт с рублями: «Вернёмся, когда ему стукнет пять. Наняла бы няню — зачем геройствовать?»
Но Елена Семёновна и слышать не хотела. Для неё внук не был «временной ношей». Он стал её воздухом. Она засыпала под его дыхание, учила говорить «бабушка», водила в поликлинику и на качели. Да, тяжело. Да, годы. Но душа не морщинится.
Теперь они неразлучны — в парке, у педиатра, на утренниках. А Татьяна шлёт фото: яхты в Геленджике, горные лыжи, коворкинги. Только в её кадре нет Артёма. Но бабушка знает: он однажды поймёт, чьи руки были его колыбелью. И пусть родители где-то там — у него есть тот, кто не предаст.
Внуков не дарят на юбилей. Их растят — чтобы любили.
