**Дневник. 12 октября.**
Сегодня на кладбище случилось нечто, от чего кровь застыла в жилах.
Сквозь потемневшие занавески едва пробивался последний свет увядающего дня, ложась на дорогой ковёр из Бухары усталыми полосами. Воздух в гостиной, обычно наполненный ароматом цветов и дорогих духов, сегодня казался тяжёлым, наэлектризованным будто перед грозой.
Опять Света? Сергей, ты серьёзно думаешь, что я обязана за ней присматривать? голос Татьяны, обычно мягкий и обволакивающий, дрожал от сдержанной злости. Она стояла посреди комнаты, изящная в шёлковом халате, словно фарфоровая статуэтка, и сверлила мужа взглядом. У неё же есть няня! Или твоя бывшая, её бабка! Почему я должна всё бросать?
Сергей, мужчина с проседью у висков и властной осанкой, даже не поднял глаз от бумаг. Его спокойствие было обманчивым как затишье перед бурей.
Мы договаривались, Таня. Два раза в месяц. Это не просьба, а условие. Ирине нужен отдых. А моя «бывшая», если тебе так нравится её так называть, живёт в другом городе. Света моя кровь. И, между прочим, дочь Натальи. Твоей бывшей подруги.
Последнюю фразу он произнёс с лёгким ударением, но Татьяна почувствовала её, как нож. Это воспоминание жгло сильнее всего.
Подруги она горько усмехнулась. Той самой Наташи, которая бросила всё и родила ребёнка от первого встречного, оставив тебя разгребать последствия?
Слова вылетели раньше, чем она успела подумать. Татьяна резко замолчала, прикусила губу. По спине пробежал холод. Она увидела, как Сергей медленно отложил документы, поднял на неё взгляд пустой, без единой эмоции. В памяти всплыло: полгода назад, Света разлила компот на диван, Татьяна схватила её за руку, закричала и тут появился он. Без крика. Просто подошёл, мягко отвёл её руку и тихо, с ледяной чёткостью, сказал:
Если ты тронешь её ещё раз если с ней что-то случится по твоей вине я сломаю тебе пальцы. Один за другим. Поняла?
Она поняла. Тогда, как и сейчас, она знала: этот человек, подаривший ей богатство, не любит её. Он терпит. А она его боится. До дрожи. И бежать некуда. Возвращение в ту крохотную комнату с пьяным отцом было страшнее любого наказания. Она сама заперла себя в этой позолоченной клетке, а теперь её тюремщиком стала маленькая девочка.
Татьяна мгновенно сменила тон. Глаза наполнились слезами, голос стал сладким, как мёд.
Серёженька, прости Я не хотела. Просто я так устала У меня важный приём у врача, я ждала его две недели.
Но Сергей уже не слушал. Он махнул рукой, словно отгоняя муху. Всё его внимание было приковано к двери, откуда доносился звонкий смех. Там, в детской, на полу сидела Света и с няней Ириной строила замок из кубиков. Лицо Сергея преобразилось жёсткость растаяла, глаза стали тёплыми, почти святыми. Он подошёл, подхватил девочку, закружил в воздухе. Света смеялась, обнимая его за шею.
Татьяна наблюдала из гостиной. Сердце сжималось от ледяной ненависти. Она здесь была лишней. Украшением в богатом доме. И пока Света жива, так и будет. В её голове, закалённой годами борьбы, созрело решение. «Не бойся, мысленно прошептала она девочке. Сегодня мы с тобой прощаемся».
С юности она знала, чего хочет. Красота её единственный капитал. Пока подруга Наташа мечтала о любви, Татьяна изучала списки богатых мужчин. Выбор пал на Сергея отца Наташи, на двадцать лет старше, но обладателя всего, о чём она грезила: власти, денег, статуса.
Предательство? Для неё это слово не значило ничего. Она без колебаний соблазнила отца лучшей подруги. Для Наташи это стало концом. Она ушла, исчезла. Через год Сергей узнал, что она родила дочь. Через четыре что её больше нет. Несчастный случай.
Охваченный виной, он перенёс всю любовь на внучку, которую разыскал и забрал. Света стала центром его жизни. А Татьяна, молодая жена, оказалась на обочине. Ребёнок был живым укором и помехой на пути к полному контролю над мужем и его деньгами. Помеху нужно было устранить.
План был прост. Под благовидным предлогом Татьяна добилась увольнения бдительной Ирины, заменив её на рассеянную студентку Лену.
В субботу, когда Сергей уехал, Татьяна наблюдала из окна, как Лена гуляет со Светой на площадке. Она ждала. И дождалась телефон няни зазвонил, та отошла, увлёкшись разговором. Татьяна вышла, улыбнулась:
Светик, дедушка попросил отвезти тебя в волшебное место. Поехали?
Девочка доверчиво кивнула. Через минуту они были в машине. В зеркале Татьяна видела, как Лена мечется по площадке в панике. Уголки её губ дрогнули в злорадной ухмылке.
Дорога казалась бесконечной. Сначала Света смотрела в окно, потом заныла, а вскоре разрыдалась:
Хочу к дедушке! Домой!
Татьяна включила музыку на полную громкость, заглушая плач. Она ехала часами, углубляясь в глушь, пока город не исчез за спиной. Наконец остановилась у старого заброшенного кладбища. Вековые берёзы бросали на могилы длинные тени.
Она вытащила рыдающую девочку из машины. Воздух пах сыростью и прелыми листьями.
Вот твой новый дом, холодно сказала Татьяна. Дедушка тебя не найдёт. Прощай.
Света бросилась к машине, но Татьяна грубо оттолкнула её. Девочка упала, завыла. Чтобы заткнуть её, Татьяна ударила её по лицу. Света замолчала, смотря на неё глазами, полными ужаса. Татьяна села в машину и уехала, не оглядываясь. В зеркале мелькнула крохотная фигурка, беспомощно машущая рукой. Потом поворот. И тишина.
Для Анны суббота была священным днём. Каждую неделю она приходила на кладбище. В тёмном платье, с платком на
