Однажды миллионер вернулся домой без предупреждения и остолбенел, увидев, что горничная делает с его сыном.
Его каблуки отстукивали четкий ритм по блестящему мрамору прихожей, наполняя зал торжественным эхом. Леонид вернулся намного раньше, чем ожидали. Ему было 37 лет высокий, статный мужчина, всегда безупречно одетый. В тот день на нем был белоснежный костюм и голубая бабочка, подчеркивавшая блеск его глаз. Человек, привыкший к власти, к миллионным сделкам в стеклянных офисах, к напряженным переговорам в Дубае.
Но в тот день ему не нужны были контракты, роскошь или речи. Он жаждал чего-то настоящего, теплого. Сердце звало его домой увидеть свой дом живым, без напряжения, которое всегда приносил он сам. Увидеть сына, маленького Ваню, восьмимесячное сокровище с мягкими кудряшками и беззубой улыбкой. Последний свет в его жизни после потери жены. Он никого не предупредил ни помощников, ни няню Розалию.
И он нашел именно то, что искал но не так, как ожидал.
Повернув в коридор, он резко замер. В кухне, залитой золотистым утренним светом, стояла незнакомая женщина. Клавдия новая горничная, молодая девушка в сиреневой форме, с аккуратно собранными в пучок волосами. Ее движения были мягкими, бережными. Ваня сидел в маленькой пластиковой ванночке прямо в раковине, его темнокожее тельце смеялось под теплыми струйками воды.
Леонид стиснул кулаки. Это было неприемлемо. Розалии не было, и никто не имел права трогать ребенка без разрешения. Он сделал шаг вперед, но вдруг
Ваня засмеялся.
Тихий, беззаботный смех. Вода плескалась, а Клавдия напевала мелодию Ту самую, что когда-то пела его покойная жена. Леонид почувствовал, как дрожь пробежала по его телу. Он смотрел, как она осторожно вытирает голову ребенка, как будто в этом весь смысл мира.
Это был не просто купание.
Это была любовь.
Но кто такая Клавдия? Он едва помнил, что нанял ее через агентство, когда прежняя горничная уволилась. Даже фамилии ее не знал.
А в этот момент это казалось неважным.
Клавдия подняла Ваню, завернула в полотенце и поцеловала его мокрые кудри. Малыш прижался к ее плечу, доверчивый, спокойный.
И тогда Леонид не выдержал.
Что вы делаете? его голос прозвучал жестко.
Она вздрогнула, побледнела.
Господин прошу, дайте объяснить. Розалия в отпуске. Я не знала, что вы вернетесь
Я плачу за лучший уход! прошипел он. У меня есть медсестры на любой случай. Вы горничная. Вы моете полы. Не смейте больше прикасаться к моему сыну!
Клавдия не спорила. Она лишь прошептала:
Клянусь, я не хотела ему вреда Он плохо спал, у него был жар Я не могла оставить его.
Леонид сжал зубы.
Отнесите его в кроватку. А потом собирайте вещи.
Молчание между ними стало тяжелым, как удар.
Клавдия опустила голову и, не сказав ни слова, понесла Ваню наверх.
Леонид остался один.
Вода в раковине все капала.
***
Позже, в кабинете, он сидел, сжав кулаки. Дом, обычно наполненный жизнью, был неестественно тихим.
Он включил монитор детской. Ваня спал, щеки розовые, но спокойные.
И все же он не мог выбросить из головы ее слова:
«У него был жар Я не могла его оставить».
Он не знал, что его сын болел. Не заметил.
А она заметила.
Наверху, в гостевой комнате, Клавдия стояла перед чемоданом с опухшими от слез глазами. На сложенной одежде лежала потрепанная фотография улыбающийся мальчик в инвалидном кресле.
Ее брат.
Она ухаживала за ним до самого конца. Потом осталась одна.
И вот теперь снова прощалась.
Вдруг тихий стон.
Детский плач.
Тот самый, что был прошлой ночью.
Клавдия замерла. Она знала не должна вмешиваться.
Но ноги сами понесли ее в детскую.
Ваня метался в кроватке, лицо пылало, дыхание сбивалось.
Нет времени! вырвалось у нее, когда Леонид ворвался в комнату. Если жар поднимется начнутся судороги!
Он застыл. Впервые в жизни беспомощный.
Откуда ты это знаешь?
Я потеряла брата прошептала она. И поклялась, что больше не допущу этого.
Тишина.
Потом Леонид протянул ей ребенка.
Делай что нужно.
***
К утру Ване стало легче.
Когда пришел врач, он лишь покачал головой:
Еще немного и он мог получить приступ. Вы все сделали правильно.
Леонид молчал.
А потом подошел к Клавдии.
Останься.
Она подняла на него глаза.
Я не понимаю.
Прости меня, он говорил тихо, без привычной жесткости. Я судил тебя, не зная ничего.
Потом добавил:
Ты спасла моего сына. И сделала это не по обязанности.
Она сжала руки.
Розалия скоро уйдет на пенсию. Я хочу, чтобы ты заменила ее.
Клавдия не верила своим ушам.
И если захочешь я помогу тебе закончить медицинский.
***
С того дня все изменилось.
Клавдия стала для Вани не просто няней.
Она стала домом.
Леонид научился быть не просто богачом, но отцом.
А между ними
Но это уже другая история.
Миллионер вернулся домой без предупреждения… и оцепенел от ужаса, увидев, что няня делает с его сыном.