Дневник, 12 марта 1995года
Я, Пётр Иванович, не могу понять, как у меня с Алексеем получилась такая умная семья. Мы оба закончили лишь девять классов, и то благодаря терпеливой работе учителей. Как говорится, каждому своё. У меня всё, что засажено, за неделю превращается в пышный росток, а у Алексея руки будто бы из золота.
У нас было четверо детей: старшая Ольгина, потом Любовь, а затем два сына, родившиеся в один день Семён и Павел. Именно Павел оказался тем «апельсином», который родился в семье осинки: ему ещё не исполнилось три, а говорил уже лучше средней Любови. Когда он пошёл в школу, учителя просто изумлялись он читал, писал и умеял умножать, и его сразу же перевели во второй класс.
Может, это показалось несправедливым по отношению к другим ученикам, но Павел у меня был особым. Я освобождал его от домашних дел и покупал всё, о чём он просил: книги, микроскоп, даже в тяжёлые девяностые, когда страна рушилась, а наша жизнь оказалась в руинах, я не отнимал у него ни рубля, ни книги. Я даже отправил его в город учиться, несмотря на то, что за тот год я потерял мужа и помощницу Машу.
О чём ты только думаешь, Мария Петровна? спрашивали соседки, видя Сему, тащащего воду из колонки, Любовь, вспахивающую огород, и Павла, сидящего в тени на скамейке с книгой. Ты ведь думаешь, он тебе потом стакан воды подаст в старости? Уедет, и всё кончится.
Вы меня ещё поучите! отвечала я, не скрывая своей гордости. Что хочу, то и делаю.
Дети тоже высказывали свои мысли.
Почему я дрова рубить, а он уравнения решать? возмущался Семён.
Сядь и решай, если хочешь, подхватывала я с улыбкой.
Семён брал учебник, сидел над ним минут пять, потом закрывал его и пробормотал:
Какая ерунда, я лучше пойду дрова рубить!
Самой обиженной была Любовь, она открыто возмущалась особым положением брата и постоянно пыталась подшутить над ним: то тетрадку в печь бросала, то в ботинки тухлое яйцо подмазывала.
Ты ему всегда самый вкусный кусок отдаёшь, кричала она. А он уедет и бросит тебя, подхватывали соседки.
Когда Павел уехал учиться, в доме стало тише, но я всё чаще задумалась о младшем сыне. Сначала он писал длинные письма, описывая свою учебную жизнь, непонятную для меня. Потом писем стало меньше, а визитов всё реже соседки, кажется, были правы. Мне было горько, но я ничего не показывала. Всё же сын вырос, стал человеком.
Любовь вышла замуж за соседского крестьянина. Зять ей не нравился он был мечтателем, всё время придумывал, как обогатиться, и всё проигрывал. Сейчас он планировал открыть пекарню, но кредит ему не выдали.
Семён жил со мной, пока не спешил жениться, хотя подходящих невест было предостаточно.
Мам, дай мне ещё немного погулять! Хочу машину купить, но не простую «тряпку», а иномарку. Представляешь меня за рулём такой машины?
Я вздыхала:
Какая тебе машина, Семён? Ты уже как наш Арсений, мечтатель. Хочешь мечтать а работать надо.
В итоге он пошёл работать в колхоз, отремонтировал дом так, как на картинке, стал трактористом, находил лёгкую работу, и я не жаловалась у меня был хороший сын.
А где Павел? Год прошёл без весточки: последнее, что он писал, было о работе за границей, но куда не знаю.
Когда к нашему дому подъехала новая блестящая машина, я подумала, что ктото заблудился и хочет спросить дорогу. Но громкий и уверенный голос заставил моё сердце затрепетать. Я открыла калитку и вышла к дороге.
У машины стоял Павел. Я сразу его узнала, хотя последний раз видела два года назад. Он выглядел точно как наш покойный Василь: высокий, плечистый, с золотистыми кудрями. Красивый! Соседки выглядывали из окон, чтобы увидеть, что Павел не забыл мать и приехал в гости.
Я бросилась к сыну, прижала его к сердцу. Вот он, моя кровь, не зря всё происходило.
Семён встретил брата с лёгкой завистью.
Машина неплохая, пробормотал он.
А это не моя, весело ответил Павел.
Чья же? спросил Семён, успокаиваясь.
Твоя, протянул брат ключи. Бери, я уже подготовил дарственную, потом к нотариусу съездим.
Семён растерянно посмотрел на меня. Я улыбнулась.
Спасибо, брат, сказал он смущённо. Но она же дорогая!
Не дороже денег, сказал Павел. А где Любовь?
Любовь вышла замуж, поспешила ответить я. В соседнюю деревню. Муж её хороший, трудолюбивый, скоро получит прибавку.
Замуж? Тогда поехали в гости, предложил Павел. Вези нас, Семён, на новой машине.
Наша старшая дочь Нина встретила их, слегка запинаясь, а её муж, Арсений, сразу принёсся рассказывать, как откроет пекарню и как будет жить в достатке.
Болтун ты, крикнула Нина. Тебе кредит не дали, какая пекарня? Не слушай его, Павел он у меня мечтатель.
Павел улыбнулся и сказал:
С пекарней разберёмся, нет проблем. Скажешь, сколько нужно, я переведу.
Арсений в недоумении посмотрел на брата, ведь жена уже ему говорила, что он «бездарный неблагодарный». Тем временем Павел вынул из кармана маленькую коробочку и протянул её Любови.
Это для тебя.
Она осторожно открыла красный футляр. Внутри лежали золотые серьги с изумрудами, точно такие же, как её глаза. Она ахнула и сразу примерила их, кружа перед зеркалом.
Спасибо, Павел, ты угодил. Сколько я у Арсения просила серьги, а он мне только мясорубку купил!
Я сидела, молча, счастливая. Возможно, сын подарит мне чтонибудь серьги, браслет, а может, стиральную машинку. Но он ничего не дарил, пока Нина не упомянула, что после родов мать будет выписана из больницы, и Павел не спешил.
Я возьму маму с собой, если она захочет, сказал он.
Я смотрела на него в изумлении. С собой? Куда? Как?
Не знаю А как же дом? спросила я.
Дом? Там будет жить Семён с новой семьёй. Я без тебя, мама, тоскую. Поедем со мной? Не понравится вернёшься.
Я не знала, что думать. Здесь вся моя жизнь, жизнь Василия и Маши, превратилась в могилу прошлых надежд. Но там, в другом месте, ждёт мой любимый сын и совсем новая, незнакомая мне жизнь. Интересно, что бы сказал наш старый друг, наш покойный муж?
Я представила его образ на пороге шапка набок, мозолистые руки, сложенные на груди.
Что тут думать, Пётр Иванович? Ты его так растил для лучшей жизни. Пора и тебе посмотреть, что было не зря, а что лишь пустая трата.
Я улыбнулась и записала в свой дневник: **Не бойтесь отпускать тех, кого любите, ведь только так можно увидеть, насколько они ценны, и понять, что счастье это не то, что собираешь, а то, что умеешь делиться.**
