Мой бедный отец привёз меня на выпускной в инвалидной коляске — и я никогда не чувствовала себя такой гордой.
Все приехали на шикарных машинах: кто на лимузинах, кто на спорткарах, взятых в аренду специально для этого вечера. А я? Я появилась в стареньком ржавом микроавтобусе, который скрипел на каждой кочке. Вместо того чтобы выходить на каблуках под руку с мечтательным кавалером, меня вывел человек, который всегда был рядом — мой папа. В коляске.
И это был лучший вечер в моей жизни.
Меня зовут Алевтина, и я никогда не думала, что расскажу эту историю вслух. Но после того выпускного и всего, что за ним последовало, я поняла: самые обычные люди порой оказываются самыми невероятными.
Мы с папой жили скромно. Мама умерла, когда мне было пять, и с тех пор остались только мы вдвоём. Он работал с утра до ночи в строительном магазине, едва сводя концы с концами, но всегда находил для меня время. Он неумело заплетал мне косы перед школой, клал в рюкзак бутерброды с записками на салфетках и приходил на все родительские собрания, даже если ему приходилось идти через весь город.
А потом, когда мне было четырнадцать, он упал на работе. Повредил спину. Но это было только начало — постепенно он перестал ходить. Сначала трость, потом ходунки, наконец — коляска. Он подал на инвалидность, но бумажная волокита затянулась. Мы потеряли машину, потом квартиру. Переехали в крохотную однушку, и я устроилась подрабатывать после уроков, чтобы хоть как-то помогать.
Но папа никогда не жаловался. Ни разу.
Когда настала пора выпускного, я даже не думала идти. Платье, билет, макияж — всё это стоило денег. Да и с кем идти? Я не была популярной. Просто тихой девочкой в секонд-хенде и потрёпанных учебниках. Но втайне я мечтала. Хотя бы раз почувствовать себя красивой. Хотя бы раз быть частью чего-то особенного.
Папа, конечно, догадался. Он всегда понимал.
Однажды я пришла из школы, а на диване лежал пакет с платьем. Внутри — тёмно-синее, элегантное, точно по моему размеру.
«Пап, как ты…?»
«Копил понемногу, — сказал он, делая вид, что это пустяк. — Нашёл на распродаже. Решил, что моя принцесса заслуживает один раз почувствовать себя королевой».
Я обняла его так сильно, что чуть не опрокинула коляску.
«Но кто меня проводит?» — прошептала я.
Он посмотрел на меня своими уставшими, но тёплыми глазами и ответил: «Я, конечно, не танцор, но с радостью вкачу тебя на этот бал, как самый гордый отец на свете».
Я рассмеялась сквозь слёзы. «Правда?»
Он улыбнулся. «Радость моя, мне больше негде быть».
Мы подготовились. Я заняла туфли у подруги и научилась делать макияж по ютубу. В день выпускного я помогла папе надеть его лучшую рубашку — ту самую, в которой он ходил на все мои спектакли и линейки. Я завила волосы, надела платье и, глядя в зеркало, впервые за долгое время почувствовала… что достойна.
Дорога до зала была не гламурной. Сосед одолжил нам свой старый микроавтобус, и на каждой яме казалось, будто он развалится. Но мы доехали.
Перед спортзалом я замешкалась. Из-за дверей доносилась музыка, в щели мелькали огни, блёстки, кружащиеся в танце пары. Я видела, как девушки выходят из дорогих машин, смеются с идеальными кавалерами. Потом взглянула на папу.
Он развернул коляску, протянул руку и спросил: «Готова к выходу?»
Я кивнула, сердце колотилось.
Когда мы заехали внутрь, музыка не остановилась. Но что-то другое — остановилось. Шёпот.
На нас смотрели.
Кто-то перешёптывался, кто-то смотрел с жалостью. Сердце сжалось.
Но потом случилось чудо.
Учитель физкультуры, Сергей Петрович, первым начал аплодировать. К нему присоединилась наша классная. А потом моя подруга Даша подбежала, закричала: «Ты просто космос!»
И остальные подхватили. Одноклассники жали папе руку, благодарили за то, что пришёл.
В тот вечер я танцевала. Много.
Не только с папой, который, сидя в коляске, кружил меня по залу с такой нежностью, что у меня наворачивались слёзы. Но и с друзьями, с учителями, даже с директором. Когда заиграла «А напоследок я скажу…», мы с папой медленно кружились,
