Мой сын подарил рисунок полицейскому — и это положило начало расследованию.
Сначала мне показалось, что это просто милый, невинный момент.
Моему шестилетнему сыну Артёму в последнее время нравилось рисовать — динозавров с огромными когтями, сражения роботов, драконов с круглыми глазами. Его маленькие руки всегда были испачканы воском от мелков или следами фломастеров, а по всему дому валялись листы с рисунками. Но в тот день что-то было не так.
Он выбежал из своей комнаты, размахивая рисунком. «Мама! Я нарисовал это для полицейского!» — объявил он, глаза сияли от восторга.
Я мельком взглянула. «Как мило, солнышко. Какому полицейскому?»
«Ну, тому, — ответил он, пожимая плечами, — который машет. Который даёт блестящие наклейки.»
Это был, должно быть, старший лейтенант Соколов. Он часто патрулировал наш район — добродушный, простой мужчина с тёплым взглядом и неторопливой улыбкой. Каждые несколько дней его патрульная машина медленно проезжала по нашей улице, он махал детям, раздавал значки «Юный помощник полиции» и беседовал с родителями о безопасности. Артём всегда стеснялся его, но теперь что-то изменилось.
Через несколько минут, будто по расписанию, патрульная машина подкатила к нашему дому. Соколов замедлил ход, дружелюбно помахав.
Артём тут же бросился к тротуару, сжимая рисунок. «Постой! Я тебе кое-что нарисовал!»
Машина плавно остановилась. Старший лейтенант Соколов вышел с улыбкой. «Ну, привет, дружище! Что у тебя там?»
Я стояла на крыльце, наблюдая с умилением. Артём обычно молчал даже с хорошо знакомыми взрослыми, но сейчас он выглядел гордым.
«Я нарисовал тебя, — сказал Артём, поднимая листок. — Вот наш дом. Вот ты в машине. А вот тётя, которая мне машет.»
Я замерла. Какая тётя?
«Какая тётя?» — спросил офицер спокойно, бросая взгляд в мою сторону.
Артём ткнул пальцем в угол листа. «Та, в окне. Она всегда машет. Она живёт в синем доме по соседству.»
В синем доме.
Моя улыбка пропала. Этот дом пустовал уже полгода. Семья Власовых переехала ещё весной. На лужайке до сих пор стоял покосившийся знак «Продаётся».
Я спустилась с крыльца, сбитая с толку. «Артём, о чём ты? В том доме никого нет.»
Мой сын пожал плечами, как будто это было само собой разумеющимся. «Но она там. У неё длинные волосы. Иногда она выглядит грустной.»
Старший лейтенант Соколов медленно поднялся, ещё раз изучая рисунок. «Можно я оставлю его себе?» — спросил он у Артёма.
Мальчик кивнул. «Конечно! У меня дома ещё много.»
Офицер улыбнулся, но я заметила, как изменился его тон. «Спасибо, дружище. Я повешу это в участке.»
Когда он вернулся в машину, он ещё раз посмотрел на синий дом.
Тем же вечером, как только я уложила Артёма спать, раздался стук в дверь.
На пороге стоял старший лейтенант Соколов, и выражение его лица было серьёзнее обычного. «Извините за беспокойство. Можно поговорить?»
«Конечно. Что-то случилось?»
Он вошёл и понизил голос. «Я проверил соседний дом. Просто интуиция. Задняя дверь была взломана. Замок сломан, еле держится.»
У меня сжался желудок. «Ты думаешь, кто-то там живёт?»
«Возможно. Бомж. Или кто-то прячется. В базе данных дом числится пустым, ноНо рисунок твоего сына заставил меня задуматься.
