Я никогда не думал, что моя старость будет пахнуть хлоркой и тёплым борщом.
Я видел себя в семьдесят лет с бокалом водки в руке, танцующим под «Калинку» в парке Горького, флиртующим с бабушками из клуба ветеранов и попивающим чай с баранками, обсуждая политику или хоккей.
Но нет.
Судьба засунула меня в дом престарелых под названием «Окна Жизни» звучит красиво, но здесь больше закрытых дверей, чем в тюрьме.
Мой сын привёз меня сюда во вторник, сразу после обеда.
Мама, здесь тебе будет лучше, сказал он своим «овечьим» голосом, которым всегда пользовался перед тем, как сделать что-то ужасное. Здесь есть компания, врачи, развлечения
Ах, прекрасно, ответила я. Тогда оставь мне ещё и свою кредитку, раз уж на то пошло. Может, круиз себе организую.
Он промолчал. Чмокнул меня в щёку так, как целуют, когда хотят сбежать до того, как начнётся чувство вины и ушёл.
Я осталась смотреть на белый потолок, пропитанный запахом хлорки, и думала: если это «лучшее» для меня, то что же тогда худшее?
Первые дни были адом. Я не могла спать: одна из соседок, Надежда, храпела, будто в груди у неё трактор, а другая, Галина, прятала у всех тапочки «чтоб проверить, кто заметит» словно это был психологический эксперимент.
Но я привыкла. Стариков недооценивают, а ведь мы куда гибче, когда выбора нет.
Теперь я делаю зарядку на стуле (хотя выгляжу при этом, как разваливающийся оригами), играю в лото три раза в неделю и подружилась с дедом Николаем, который каждый день делает мне предложение.
Марья Ивановна, мы бы с вами ладную пару составили, говорит он, держа в руках пластиковый цветок.
Конечно, Николай Петрович, но сначала вспомни, как меня зовут, отвечаю я.
Он смеётся. Я тоже. В глубине душе мне даже неплохо.
Но в одно воскресенье мой сын неожиданно нагрянул. На его лице была та самая виноватая улыбка, которую я знала с пяти лет улыбка «мам, мне что-то надо».
Ма-а-ам! протянул он, как в детстве, когда выпрашивал новую игрушку.
Ну, что ты натворил? скрестила я руки.
Да ничего просто я женюсь.
Я подняла бровь.
Серьёзно? Вот сюрприз! Не знала, что нашлась такая смелая.
Он засмеялся нервно. Я нет.
Ну, мам, свадьба дело дорогое может, поможешь немного?
«Поможешь»? Ты меня выселил из дома и засунул сюда, потому что «не хватает места»! А теперь хочешь, чтобы я оплатила тебе банкет?
Он смотрел на меня, как щенок, выброшенный на улицу. А я смотрела на него, как мать, которая уже видела слишком много щенков и знает, что они всегда грызут не те тапки.
Давай разберёмся, продолжила я. Ты оставил меня здесь, среди бабушек, которые дерутся за пульт от телевизора, а теперь хочешь мои деньги на суши для своей свадьбы?
Мам, это не суши, а респектабельный ресторан!
Респектабельный, говоришь А чего не здесь сыграете? Мои подружки из лото будут подружками невесты, а дед Николай хоть сейчас в загс. Он даже «да» сказать может!
Он покраснел, как спелый помидор.
Мама, я серьёзно!
Я тоже, ответила я. А если хочется праздника, устройте «свадьбу-картошку»: пусть гости сами еду приносят.
Он схватился за голову.
Не могу поверить, что ты не хочешь мне помочь.
Ох, сынок, вздохнула я, я уже помогла: дала тебе жизнь, меняла пелёнки, утешала после первой любви и даже подписала кредит на твою машину. Мой контракт «матери-инвестора» давно истёк.
Он замолчал. Медсестра, проходившая мимо, подмигнула мне. Кажется, все бабушки в этом доме мысленно мне аплодировали.
В итоге я не дала ему денег. Но дала кое-что ценнее совет, который стоит дороже любого чека.
Слушай, сынок. Для брака нужно три вещи: любовь, терпение и готовность делить жизнь. Всё остальное зал, торт, цветы берётся в кредит. И платить по нему буду не я.
Он вздохнул, поцеловал меня в лоб и ушёл, понурившись.
А я сидела у окна в столовой и улыбалась. Потому что поняла: мне ещё есть что ему дать. Не деньги мудрость.
Вечером дед Николай снова предложил мне руку и сердце.
Ну что, Марья Ивановна, сыграем свадьбу в столовой?
Только если пообещаешь не храпеть в первую брачную ночь, ответила я.
Мы оба рассмеялись.
И пока дом престарелых затихал, пропитанный запахом борща и воспоминаний, я подумала: может, и не так уж плохо здесь. Я всё ещё нужна, всё ещё учу, всё ещё живу.
А когда наступит день свадьбы моего сына если, конечно, меня позовут я надену красное платье, возьму самую начищенную трость и подниму тост с подругами из лото.
Потому что, даже если он оставил меня здесь, у меня есть то, чего у него пока нет: опыт и чувство юмора.
